Марик Лернер - Построить будущее

Кроме того, официально вводилась так называемая очередная система, основанная на учете рабочей силы каждой семьи. Семьи подлежащих призыву вносились в очередь по порядку числа работников в семье. Одна семья не могла давать более одного рекрута в наборе и более трех рекрутов вообще, единственные сыновья освобождались совсем. При наборе в первую очередь брали холостых либо бездетных, старшие братья предпочтительнее младших. Сами наборы стали ежегодными и соответственно менее многочисленными, чем чрезвычайные в случае военных действий.

Порядок сдачи рекрут самая настоящая язва нашей военной системы. Люди отправлялись в полки, зачастую за тысячу верст, обычно осенью и зимой. Старались сдавать многих заведомо негодных по здоровью и бесполезных общине. В качестве неприятного дополнения: смертность среди рекрут в пути и по прибытии громадна, побеги тоже нередки и до полков доходила едва половина новобранцев. Я в свое время очень хорошо почувствовал, насколько пополнения не соответствуют требованиям и бумажные цифры расходятся с реальными. Для многих солдатчина хуже смерти. В деревнях их прямо считают покойниками, так что терять? В разбойниках и то лучше.

Нельзя сказать, что теперь наступит полное счастье, но во многом облегчение прежней тяжелой участи, считая еще с учетом Аннинских орлов и возможностью выйти в дворянство отличившимся на поле боя. Сами награды для нижних чинов всерьез впечатлили, раньше такого просто не существовало, но теперь повышение уже зависит не от случайно оказавшегося свидетелем подвига вельможи. Не массово, но определенный приток в офицерство из низов будет.

А есть еще прописанное прямо в новом уставе правило создавать школы для обучения грамотности. После отставки не может не пригодиться. Солдаты и их семьи и раньше охотно селились в городах, и их брали на должности сторожей, дворников, надзирателей и других низших служащих. В деревне, как правило, отставник становился писарем сельской общины. То есть из них и их детей в перспективе создавался слой мелких чиновников и полиции. Не завтра, далеко не завтра. Тем не менее лиха беда начало. До сих пор полицейские функции, за исключением Москвы с Петербургом, исполняли выборные из горожан и военные патрули при соответствующем знании законов и кумовстве.

На этом фоне отмена прусских мундиров и посыпание головы пудрой смотрелись дополнительным приятным бонусом. Волосы было приказано стричь коротко, в основном с целью борьбы с вшами. Тесная одежда заменена на удобные куртки, шаровары, сапоги, шляпы на каски и фуражки. Вместо непривычного для крестьян чулка введена хорошо знакомая им портянка.

Фактически, за исключением мелких деталей, новый вид армии соответствовал концу девятнадцатого века. Гимнастерки, шинели, обычный синий или зеленый цвет без ненужных галунов, рантиков, дополнительных пуговиц или украшений. Погоны с орлами для офицерского состава, петлицы со звездочками солдатам — звания и треугольная нашивка на рукаве для нижних чинов с обозначением срока службы. Каждые пять лет дополнительная полоса. Галифе для кавалеристов, френч. Просто, удобно и, что немаловажно, дешево. А то лосей на штаны для всех не напасешься. Беречь надо природу.

Новая форма, естественно, мое творчество на основе фильмов и картинок, но частично окончательный фасон определен Анной. Она любит моделировать и нередко рисует нечто в виде отдыха или слушая доклад. Обязательные душегрейки и ватники для зимнего времени года помимо неудобных тулупов. То в основном на посту, а остальное удовольствие для согрева в обычной жизни.

Офицеры в большинстве остались крайне недовольны своим новым видом, хотя я старательно создавал для них мундиры уже сталинских маршалов. Строгие, красивые и удобные, с белыми перчатками и блестящими пуговками. Раздельно для повседневной носки и парадных случаев. И все равно носами крутили. Уж очень дизайн отличался от всем привычного.

— Здравствуйте, Яков Вилимович, — дружелюбно приветствовал я выскочившего навстречу генерал-аншефа Кейта. — Как ваш брат, осваивается? — Не мешает лишний раз напомнить, благодаря кому тот получил разрешение приехать в Россию, пристроен к Антону Ульриху и что я помню об оказанной услуге.

— Благодарю вас, Джордж старается.

— Обедать изволите? — спрашивает губернатор Киева Михаил Иванович Леонтьев.

Почему говорят, что он неприветлив и угрюм? Вон, аж распирает от гостеприимства. Не иначе от счастья видеть причину падения Миниха. Вечно с тем лаялся. Его и губернатором Киева назначили по представлению Миниха, чего Леонтьев не хотел абсолютно. А меня молва числит в подставивших ножку фельдмаршалу. На самом деле тут целиком заслуга Анны Карловны.