Николай Преображенцев: Мы, Божией милостию, Николай Вторый…

– Вот он я, и чувствую себя как обычно, если не считать шума в голове, вот мои руки, ноги, голова на месте, и тем не менее я – совершенно другой человек. Этого не может быть, и в то же время это – есть. А что если путешествия во времени всё-таки существуют? Ну да – как же, ещё и с одновременным перевоплощением… – Несмотря на полную неадекватность происходящего, я даже хихикнул. – Что же произошло? И как на всё это реагировать? Телефона мобильного с собою нет, раз нет и одежды, это понятно, значит позвонить и спросить не у кого. Нет, надо позвать кого-нибудь, а то пить хочется, а главное – в туалет. Не бесконечно же сидеть в этой комнате. Если это бред, значит бред, а если это всё-таки розыгрыш – значит розыгрыш. Надо позвать этого, в ливрее, и всё выяснить. Звонок на столике. Только как его назвать? Вот, придумал: назову его «голубчик» – хорошее слово, на все случаи жизни. Только что я ему скажу? – И тут меня словно озарило: – Вот она мысль, спасительная… Скажу, что вчера сильно головой ударился и ничего не помню, пусть смеются, если что. – И я позвонил в звонок.

Дверь медленно отрылась, человек в ливрее, слегка шаркая ногами, подошёл ближе и участливо посмотрел на меня. – Вы, батюшка Николай Александрович, поздненько вчера пришли, а, по чести сказать, привезли вас кавалергарды, ну так я вас вчера раздел и уложил, а то вы сильно устамши были. – Если это актёр, то актёр великолепный, прям Папанов. А если нет? – Я слегка кашлянул: – Видишь ли… хмм… голубчик, я вчера сильно ударился головой, и ничего не помню. – Я потёр голову рукой, и к своему изумлению обнаружил на ней огромную шишку. – Вот болит, – сказал я беспомощно. – Ай, яй, яй, беда-то какая, может, доктора вызвать? – Нет, не надо доктора, – сказал я, холодея внутри, – а вот попить… – Сейчас я мигом водички зельтерской, – засуетился старик, – а вы тут пока умойтесь, оно помогает, – и старик распахнул дверь в туалетную комнату, которую я бы ни за что не нашёл, так как она, дверь, полностью сливалась с обоями. Я вышел в просторную ванную и подошёл к овальному зеркалу над раковиной и туалетным столиком. На меня посмотрело всё то же лицо с бородкой и усами. Я надолго закрыл глаза и снова их открыл. Наважденье не уходило. Я внимательно осмотрел ванную, в ней не было ни одного куска пластмассы и даже резины – только металл и дерево. На подзеркальнике стояли туалетные принадлежности: зубные щётки, бритвы, помазок и прочее. Всё это было сделано из странного желтовато-белого материала, по цвету напоминающего зубы немолодого человека. – Боже ж мой, – догадался я, – так это же слоновая кость. Нет, так всё придумать, так всё обставить, притащить весь этот антиквариат – невозможно. А значит, что это – всё наяву? Что же это, как же это? – Мои пальцы лихорадочно царапали умывальник, руки и ноги дрожали противной дрожью. – Неужели это не сон и это навсегда? И за какие грехи мне чаша сия? Ему, Николаю императору это чаша была уготована с рожденья – а мне-то за что?

Ужасное утро, длиною в полжизни. Я снял рубашку, полез в стоящую рядом ванну и облился из душа с головы до ног. Но мысли продолжали копошиться в моей, слегка протрезвевшей голове: – Что же делать? Притвориться? Сделать вид, что ничего не случилось и начать жить другой, его жизнью? А вдруг раскроют, станут пытать или ещё что-нибудь… Нет, нет притворяться невозможно: я ведь не знаю никого и ничего. Ни светских манер, ни знания приличий, ни благовоспитанности – ничего во мне этого нет. А ещё этикет: как и куда ходить, как себя держать? Ну, да, хорошо, интересовался я историей Романовых в университете, даже хотел диссертацию писать об особенностях языка времён Александра 3-го… И, и что же теперь получается: Александр Александрович – это что же батюшка мой, отец родной? Да, похож я на того Николая… зеркало врать не будет. Но что толку в похожести? – под сердцем у меня опять заныло. – Начнут задавать вопросы и разоблачат тут же… Или кто-то из родственников не узнает. И что потом? Объявят самозванцем и удавят где-нибудь потихоньку. Но и открыться нельзя, невозможно. В то, что я пришелец из будущего, всё равно никто не поверит. Да я и сам себе не верю… В лучшем случае признают сумасшедшим и отправят в соответствующее заведение. Значит, притвориться, замаскироваться – это единственный выход. Главное не выдавать себя. Только бы не появился настоящий Николай – тогда конец. Подозрения у многих, конечно, будут, обязательно будут. Но и выхода у этих, как их, у царедворцев тоже нету: как объяснить народу и всему миру, что произошло?Если царя подменили, тогда кто подменил и зачем? И куда подевался истинный император? – Я почувствовал нарастающую боль слева в груди, но продолжал лихорадочно размышлять: - Только не паниковать, только без паники… Я справлюсь, всё получится… Хорошо, что я хоть английскую школу закончил. Да ещё мама, царствие ей небесное, обучала французскому. И в университете немецкий худо-бедно… Ну и историю я знаю довольно хорошо, не благодаря преподавателям, конечно, а благодаря самому себе, своему любопытству. Но в какое же сравнение идёт это с образованием последнего царя? Там, вроде бы, его обучали специальные учителя по специальной программе, чтобы потом он мог государством управлять. Один Победоносцев чего стоил, как его там по имени-отчеству – не помню. А у нас в университете были профессора Дудышкин и Козлов – как говорится, почувствуйте разницу. Кстати, как их по отчеству, я тоже не помню. Ничего не помню. Ужас, ужас.