Любовь Сушко - Воин грозного князя. Сказ об Илье Муромце и Соловье-разбойнике

– Не такой уж и маленький комок, – усмехнулась ведьма, словно ты их видел много.

Он промолчал, признаваясь, что ничего в младенцах не смыслил.

Словно подтвердил слова ведьмы, женщина очнулась и снова стала стонать.

– Этот ребенок выживет, – утвердительно говорил бес

– А тебе почем знать? – не унимался Банник, на которого снова не обращали внимания, будто его тут и не было.

– Это уж мне известно, – говорил он, – стал бы я тут торчать столько времени, если бы он через день испустил дух.

Повитухи, все это время увлеченные работой, вдруг услышали это странно шуршание и стали переглядываться. Духам пришлось замолчать. Им вовсе не хотелось выдавать себя, хотя люди если не знали точно, то подозревали об их существовании. Но тайна оставалась тайной и в этом была своя прелесть.

На какой- то миг в бане стало совершенно темно, наверное, разъяренный Банник решил на миг о себе напомнить, как-то себя проявить. И женщина, решив, что она ослепла, истошно закричала.

Так много испытаний выпало на ее долю, так много терпела она боли в эту ночь, что впала в настоящее отчаяние.

Но старуха поспешила зажечь новую лучину в тот миг, и очередная молния прибавила света. Она поняла, что все еще на земле находится, и никуда она пока не делась. И хотя ей было пусто и одиноко, но боль уже отступила. Все медленно к рассвету возвращалось на свои места.

В тот миг, а может позднее, при дневном свете, старуха заметила странность ребенка. Притом, что он был жив и невредим, но оставался неподвижен. Она переглянулась с теми, кто был тогда рядом с нею. Но пока они ничего не говорили даже друг другу.

Когда женщина смогла говорить и спросила о ребенке.

– Сын у тебя родился, милая, настоящий богатырь.

– Он не умер? – недоверчиво переспросила Арина

– Нет, с ним все в порядке.

Но не в силах она была понять, правду ли говорят они или только успокоить ее немного хотят.

Но она им поверила и искренне радовалась тому, что это свершилось, и муж больше не будет молчаливо попрекать ее за то, что она не смогла родить ему сына.

То ли во сне, то ли наяву она слышала раскат грома.

Но потом, она никак не могла припомнить, в какой миг его слышала, появился ли на свет ее сын, или это было только предзнаменованием для его появления. Она не понимала, почему эти воспоминания так странно мучили ее. Но забыть о происшествии она никак не могла. И так печалилась она, вспоминая, что была почти уверенна сама и старалась убедить других, в том, что от этого его жизнь и смерть зависеть могут. Она понимала, что боги послали знак, но какой?

Женщину увели на рассвете в избу, туда унесли и ребенка. Ведьма осталась с бесом одна. Банник, видя, что они намылись уходить и даже прощаться с ним не собираются, напомнил о себе. Но они и после этого не обратили на него никакого внимания, потрясенные всем, что тут увидеть пришлось.

– Вот паразиты, – возмущался он, – как ночь провести под крышей моей бани, да еще все новости узнать – это всегда пожалуйста, лучшего места и найти не могли, а чтобы поблагодарить за приют, так дождешься от них этого, и прощаться даже не желают, в следующий раз и на порог не пущу, пусть не ждут.

– Это ты должен нас благодарить, за то, что хоть кто-то к тебе, злыдню такому, нос свой сунул, – огрызнулась ведьма, – куковал бы тут в одиночестве, слова сказать не с кем, и язык бы прирос давно.

На том пока у них прощание и завершилось. Оба они, как казалось, были чем-то обмануты – богатырь оказался с изъяном. И спрашивается, для чего было столько шуму поднимать?

И не в силах больше сдерживать своего разочарования, оказавшись на свежем воздухе, они говорили о герое, с каким-то недугом, понять который пока трудно было, но ведь он существовал. Даже когда подрастет, он, вряд ли так просто меч, али булаву в руки взять сможет. И должно совершиться чудо расчудесное, чтобы это возможно стало.

Но они оба не смогли бы так ошибаться и заблуждаться. Да и гром возвещал о славных делах. Но надо было подождать и посмотреть, как все происходить будет.

Переведя немного дух, заснула мать богатыря, веря, что в этот раз с ней и ребенком больше ничего случиться не может. Она только сетовала на небеса за то, что ей были такие испытания посланы.

– Но я оказалась сильнее, – говорила она себе, – видя мое упрямство, они и отступили, что им еще оставалось делать?

Женщина оказалась сильной и упрямой, но она и представить не могла, каким кошмаром это может для нее обернуться, особенно если вызов брошен всемогущим богам.