Елена Яшина - Легенды и были Жигулей. Часовые сумрака

А Лянка, та, всё от руки дедовской с перстнем, глаз не отрывала. Дед в лес ушёл, а она Кристе и говорит:– Двадцать лет в этой глуши прожила, ничего кроме леса не видала, а тут под ногами буквально сокровища рассыпаны! Одно такое колечко, на безбедную жизнь в Европе тянет! Если хочешь, можешь с москалями на плотах кататься, а я в пещеру, счастья искать!

Ну, Славка конечно с ней, и парни тоже, загорелись, кто на что повёлся! Макс, тоже, до денег жадный, Гриня на всяких инопланетных цивилизациях и аномальных явлениях был повёрнут, а Диман и вовсе, на истфаке учится! Оставили мы плоты, палатки, кое- что из снаряжения взяли, и немного продуктов, если из пещер до вечера не выйдем. Я ракетницу нашёл, на всякий случай, был уже волками пуганый, кругом горы да лес, мало ли что!

Спустились мы на один порог, – а там и впрямь, – под водопадом пещера! – Продолжал свой рассказ Женька, а мы с Машкой слушали его, и дышать иногда забывали! -Ну мы, естественно, туда! Вначале свет сверху проникал, потом всё глубже, темнее, мы фонарики включили. Действительно, прав был дед, там, где к поверхности поближе, роспись наскальная, Димка балдел, всё фоткал, смеялся, говорил, – «доисторический Лувр, не меньше»

Потом пещера стала галереями расходиться! Мы девчонок оставили у той, откуда вышли, а сами с парнями на разведку! Три коридора, вроде ничем не примечательных, вроде того, по которому мы шли, а четвертое ответвление, сразу круто вниз уводит!

Сели мы, привал сделали, перекусили, Гриня решил время на телефоне посмотреть, а телефоны то, не работают! Не то что сети нет, или зарядка кончилась, а они просто в фонарики превратились, пустым экраном светят! По ощущениям, пробыли мы там, уже часа три, день к вечеру близился. Мы с Диманом были за то, чтобы по параллельным коридорам пройти, и вернуться, Кристина смолчала, а остальные, категорически решили идти дальше, вниз!

Замолчал Женька и отхлебнул из бокала остывшей бурды, которая полчаса назад ещё претендовала на родство с аристократическим напитком. Он беспокойно глянул на часы, и повернулся к окну, откуда хорошо был виден тёткин дом.

– Не боись, – успокоила его Машка, мне со своего места всё видно, рассказывай быстрее! – Тот кивнул, сделал ещё глоток, перед тем, как снова заговорить.

Как и многие мужчины, он привык говорить коротко и немногословно, и сейчас ему было трудно ровно вести свой рассказ. Он то замолкал, подбирая слова, то, запинался, – вспоминая детали, и частил, когда одолевали эмоции. Но мы с Марьей слушали его оцепенев от напряжения, буквально, – открыв рот, и если туда не залетали мухи, то только, благодаря тому, что из розетки поутру, так ни кто и не вытащил «Фумитокс»!

– Начали мы вниз спускаться, – продолжил Женька, – а нам навстречу, поток воздуха с какой -то гнилой сыростью, как из старого погреба! Я чувствую, настроение у всех поменялось. Раздражительные, взвинченные стали, а тут ещё, Димка споткнулся обо что-то в темноте, да и посветил себе фонариком, а там, натурально, кости человеческие! Кристина стала белая, как мел, говорит, – «Пойдемте отсюда, здесь не так всё, сердцем чувствую!» А подружка её, словно обезумела: – «Где кости, там и сокровища!»

Мы все там, надо признаться, были малясь не в себе! Как будто воздуха этого надышались! Меня вообще раздражали все, прямо, убить хотелось! Кристинка о каких то голосах всё говорила, вроде слышит она, как мертвые там говорят! Лянка наоборот, болтала о том, как, наконец, она уедет из этой глуши! Слава дурак, стал ей сразу предложение делать: -«Выходи за меня, я москвич, а Россия, для вас, давно уже заграница!» Та даже заинтересовалась, спрашивает, «а на какие грОши ты будешь жену содержать, Москвич?» Он ей честно отвечает, что уже год, как ветеринаром работает! Тут она его на смех подняла, говорит, – ветеринара себе, и здесь найду! Макс стал над ней гнусно, со смаком издеваться, намекать, что дедка- пасечника, зря упустила! Колечко, мол, даром могло достаться! Димка, уж на что стабильный пацан, и то включился, нас всех приматами обозвал, и про свой гениальный вклад в науку бредить начал! Спорить вдруг с Гриней стали, – тот его любимую историю, лже-наукой обозвал, а Диман Гриню, – шизофреником. Короче, переругались мы все, пока спускались!

А тут новая развилка. Гулко, мокро, зябко, отовсюду капает, шаги и голоса наши по пространству разносятся, а ни чего не видно. Фонари метра два только темноты освещают! Еле в одном из коридоров свет углядели, и всей толпой туда, не сговариваясь, повернули! Вышли в пещеру с озером, только видно, не то это озеро, про которое дед говорил! Небольшое, тёмное, посреди него лежит, как остров, каменная кристаллическая глыба, а на ней, сидит наш старикан, и костерок палит! От огня камень светится, и пещеру всю, каким- то, бурым светом наполняет!