Евгений Ковалев - Поглотитель душ. Дилогия

– Из винтовок огонь!

И все кто находился в окопах, выстрелили. В том числе и я. Много солдат мазали. Но я был не совсем человек, а больше демон и глазомер был намного лучше, чем у людей. Поэтому ни одна выпущенная мной пуля не прошла мимо цели. Снаряды рвались и с той и с другой стороны, все наши пушки были выведены из строя, а у противника из пятнадцати танков осталось только пять, но для нас это было много, и мы начали отступать. Скрывшись за кустами, мы некоторое время уходили подальше от немцев, а когда решили, что ушли достаточно, решили отдохнуть и заодно провести совещание.

Что делать будем, – поинтересовался один из бойцов, которого я не знал.

– Надо к своим прорываться, – высказался еще один незнакомы мне боец.

– А ты хоть знаешь где свои, – поинтересовался я?

– Там, – кивнув головой назад, сказал паренек.

– Да?

– А почему не там или не там, – кивнул я головой один раз вправо и один раз влево.

– Да потому что там немцев нет! Разве непонятно.

– Да!

– А про дислокацию ты слышал?

– Может они в другой стороне

– С чего бы им уходить?

– Ну, этого не знает никто, кроме высшего начальства. Единственное, что я знаю – это то, что мы незнаем куда идти.

– А что ты тогда предлагаешь, – поинтересовался Олег?

– Что вы будете делать – я не знаю, но назад я не пойду.

После этих слов все посмотрели на меня, а Олег поинтересовался:

– Почему?

– Потому что жить хочу.

– Это как, – не понял Олег.

– А так как мы отступили, все мы попадаем под статью дезертирство, а это карается расстрелом.

Все на минуту задумались, а один из бойцов, который до этого молчал, произнес:

– Так быть не должно, разобраться сначала должны.

– Думай, чего говоришь! Сейчас военное время, поставят к стенке и шлепнут, а потом прикопают, чтоб не вонял и даже креста не поставят. Был солдат – и нет солдата.

– Ты тут такие разговоры не веди, а то скрутим и доставим куда надо.

– Крутила не выросла, да и не пропагандирую я никого. Хотите идти идите, но без меня.

– А ты куда пойдешь?

– К немцам?

– Зачем? За родину и так воевать можно, убивая немцев.

– Нет, ты либо идешь с нами, либо здесь и останешься. Нам предатели не нужны, – снимая с плеча винтовку, произнес солдат.

– Во-первых, я не предатель, а во-вторых, в меня еще попасть нужно, – сказал я, глядя солдату в глаза, одновременно незаметно переставляя ногу, учитывая стоящих солдат, если те кинутся к нему на помощь и потянулся за ножом. И, как Ловуал и предполагал, мне попытались помешать вытащить нож, за что человек и поплатился перерезанными венами, из которых обильно вылетела кровь, и тут же последовал выстрел, от которого я увернулся благодаря стойке. Олег попытался остановить меня, положа руку на плечо, но получил удар локтем под дых и согнувшись упал. Тем временем стрелявший из винтовки солдат заряжал ее, еще один солдат кинулся на меня с ножом, а так как за проведенное время я изучил пятнадцать приемов, доведя каждый из них до совершенства, справился я с ним легко, вогнав свой нож ему в горло. Снова выстрел из масасинки, прикрываюсь телом солдата, после чего бросаю его в сторону и бегу к бойцу с винтовкой. Еще один солдат целится в меня из пистолета. Быстро приседаю, и обе пули летят мимо, а я из положения низкого старта хватаю его винтовку, которую он снова пытался зарядить, и дергаю ее за ствол в его сторону. Приклад бьет по носу. Это больно, если правильно ударить, а ударил я правильно. Из глаз солдата бегут слезы, а сам он от неожиданности отпускает ствол масасинка. У меня в руках слышу щелчок, снова приседаю. Пуля из револьвера попадает солдату, у которого я отобрал винтовку, в грудь. Солдат падает замертво, а я стреляю в стрелявшего меня бойца, попадая тому прямиком в голову отправляя того на встречу с богом. Смотрю на поднявшегося с земли Олега и растерянно стоявшего, который подымает растерянно масасинку. Олег уже держал в руках винтовку. Только он не успел еще прицелиться – говорю: «Олег, мы оба с тобой воевали и лежали в госпитале, и я не собираюсь тебя убивать, но если ты направишь на меня винтовку, то превратишься во врага, а врагов я убиваю».

Повернув голову к Максиму, говорю:

– Это и тебя касается!

– Ты убил красноармейцев, – ответил Олег.

– Они пытались убить меня, ты это видел.

Олег некоторое время сверлил меня взглядом а потом сказал:

– Я все равно считаю, что ты неправ, но и останавливать тебя не буду, иди куда хочешь. Пошли, Максим.