Егор Востов - Предисловие к Полярному дневнику. Роман

В мастерской Витя застал двоих рабочих – Лёню и Мишу Техасца. Последний получил свое прозвище за пристрастие к скульптурной резьбе бензопилой. Двое других уехали на объект, устанавливать резные наличники на окна загородного дома.

– Здорово, мужики, – поприветствовал рабочих Витя. – Что с Толей-то случилось?

– Не знаю. С утра его не было, – ответил Миша.

Лёня просто развел руками, мол, знать не знаю.

– Сильно занят? – спросил его Витя.

– Могу отвлечься, – Леня был флегматичный мужик, выглядел лет на пятьдесят, хотя на самом деле только-только перевалил за сорок. На лице его застыла вечная гримаса недовольства, он, не скрываясь, жаловался на условия труда, недостаточную оплату, неудобный график, сверхурочные и срочные заказы, при этом всегда выполнял работу в срок, без понуканий, и вообще, кажется, из всех был самым надежным сотрудником. Витя знал, что Леня не уволится даже если ему снизить зарплату, только станет больше ныть. Такой уж типаж – любитель пострадать и пожаловаться на горемычную судьбу.

– Найди мне обрезки доски. Такие десять на десять примерно, – не замечая кислого выражения на Ленином лице, попросил Витя.

– Какой доски-то?

Витя задумался:

– Давай, палисандр, ипе, гренадил, ятобу и бакаут.

Леня побрел искать нужные обрезки.

– С палисандром молдован вчера работал. Посмотрите на верстаке у него, – сказал Леня, удаляясь вглубь мастерской, где хранились расходники.

Молдованом звали Толю. По понятным причинам. Витя подошел к верстаку. Рабочее место было аккуратно прибрано. Вообще Толя славился своей чистоплотностью. Никогда не оставлял после себя стружек, опилок и даже просто пыли. В конце дня он буквально надраивал рабочую поверхность. Сейчас же на столе лежал тонкий слой пыли. Из-под верстака Витя вытащил большой полиэтиленовый мешок, куда выбрасывали никуда не годные обрезки. Выволакивая мешок, он обратил внимание на еще одну странность: обычно под столом Толя держал ящик со своим инструментом, сейчас его не было. Переносить или переставлять вещи с привычных мест Толя бы не стал, это не в его характере, как никто из мастеров не решился бы взять Толины инструменты. Значит, взял их сам Толя.

– Есть подходящее? – поинтересовался Техасец.

– Не, пойду там гляну, – Витя задвинул мешок обратно, даже не раскрыв, и ушел вслед за Леней.

Смутная догадка в считанные секунды превратилась в уверенность, не хватало только очевидного доказательства. Такое мог предоставить Леня. Разговорить его проще чем Мишу. Витя знал, что между Леней и Толей идёт конкуренция. Само по себе это казалось странным, поскольку заказы у них не пересекались. Леня специализировался на плосковыемчатой резьбе, а Толя – по рельефу. Иными словами, они занимались прямо противоположными типами работ. Да и сами были настоящими антиподами: Леня – тощий и пыльный флегматик, Толя – чернявый, коренастый крепыш, напитанный жизнерадостным солнцем родной Молдовы. Кстати, Толя представлял собой очередное доказательство пользы нестандартных подходов. За молдавскими тружениками давно закрепилась не самая лестная слава. Мол, если рабочий молдован – пиши пропало, руки приставлены к такому месту, что на них ходить можно. Толя же опровергал этот миф. Вкалывал, как робот, много и качественно. Витя разглядел эти способности и не повелся на общее мнение. Наверное, Леня завидовал Толиной легкости и сноровке. Между ними постоянно шла борьба. В сущности, совершенно абсурдная, поскольку каждый все равно оставался на своем месте. Но производственному процессу это не мешало, даже наоборот. Витя не сомневался, что Леня с радостью заложит Толяна. Вопрос только в том, стоит ли так поступать? Сделать одного из рабочих стукачом – поступок не дальновидный. Люди-то простые. Начнут качаться, ссориться. Как ни странно, но любая междоусобная вражда шла на пользу рабочим процессам, но ровно до тех пор, пока в нее не встревало начальство. Стоило этому произойти, и любой самый крепкий коллектив раскалывался на «государственников» и «оппозицию». Тут тоже был один нюанс. Все знали, что Витя в целом не против леваков. Если у рабочего хватало времени и сил выполнять заказы на стороне, не в ущерб текущей работе, так и пусть его. Иногда это даже оборачивалось на пользу. Левые клиенты в конце концов сами приходили к Вите с более крупными заказами. Однако чутье подсказывало, что Толя не просто левачит. Тут что-то другое. И если Леня подтвердит Витины опасения – это будет прямым стукачеством. Тогда, чтобы не допустить шатаний, придется уволить и Толю, и Леню, а сейчас это недопустимо.