Комбат Найтов - Вариант «Севастополь»

Эскадрилья разделилась: два звена пошли в атаку с малых высот, а вторая половина применила высотное торпедометание. Атака на малой высоте красочнее: самолет прижимается к самой воде и идет на цель, поливая её из двух тридцатимиллиметровых пушек. Затем открывается люк, следует сброс, и самолет делает горку. А высотное – самолет может пикировать и стрелять, затем сбрасывать торпеду со стабилизирующим парашютом и уходить в сторону. А может просто сбросить её с горизонтального полёта и уйти в сторону, не тратя боезапас пушки. Эскадрилья показала все способы торпедометания. Взрывы следовали один за другим. Высоченные столбы воды вставали у борта несчастной мишени. Некоторые торпеды высокого столба не давали, но мишень просто подпрыгивала от этих взрывов.

– Это неконтактные взрыватели! Взрыв происходит под кораблем, в самом уязвимом месте.

Авианосец дал полный ход и готовился принимать самолёты, которые растянулись в цепочку с равными промежутками между собой. Они заходили с кормы, уверенно попадали на один из пяти тросов, натянутых поперек палубы, цеплялись за них гаками, им складывали крылья и подтаскивали к носовому лифту. И они исчезали с палубы. Князь во все глаза смотрел на это действо.

– А я могу их увидеть поближе и побывать в небе? – спросил он.

– Можете. Давайте спустимся вниз. А «полетать»? Это лучше делать на аэродроме. Так безопасней. Взлет и посадка на самолетоносец далеко не безопасное занятие! С земли надежнее.

Константину показали всё, он полетал на «Беркуте» на месте штурмана и стрелка. Всё пощупал. Самолеты ему понравились. Через два дня фрегат пошел обратно в Севастополь. Всю обратную дорогу Константин и Сергей разговаривали о концепции большого флота.

– Понимаете, Константин Николаевич, авиационные торпеды маломощные. Их назначение: поражать винты и рули кораблей. Заставлять сбрасывать ход и подставляться под удары торпедами, выпущенными подводными лодками и миноносцами. Мы не акцентировали их создание. Три миноносца, принимавшие участие в войне против США, были просто артиллерийскими кораблями. Место под установку торпедных аппаратов у них есть, но сами аппараты не установлены. Все лодки мы заложили в Севастополе, там же создали курсы подготовки подводников. Людей мы туда отбираем тщательно. Но одного самолетоносца недостаточно. Их необходимо иметь несколько. Расположить их в Гуантанамо, Квебеке, Ванкувере, Владивостоке и Севастополе. Но не сразу, а по мере необходимости. Сейчас надо выделить деньги на строительство ещё четырех – шести таких кораблей и продолжить выпуск самолетов и обучение их летчиков и техников на базе в Уолфиш-бее. К 1873 году мы должны иметь полноценный авианосный флот. Ведь противник надеется, что ему удастся отыграться за проигрыш Крымской войны. Экономически они пока сильнее. Мы в самом начале пути индустриализации. У нас есть несколько «коньков», где мы опережаем их, но, с точки зрения чистой экономики, их валовый национальный продукт больше. Сбор налогов осуществляется лучше, а у нас и нехватка людей, и, огромные территории и расстояния, и взятки, и неплатежи. Нам все сложнее удерживать первенство во всех областях. Требуется поставить точку в Крымской войне. Она ещё не стоит. Противник надеется на реванш.

– Здесь вы правы, князь. И были правы тогда, когда не пустили меня строить новые линкоры. Это – ловушка для дураков. Все можно сделать дешевле и проще. Главное: не допустить утечки информации о том, что мы задумали.

– Вот-вот-вот, Константин Николаевич! Я в курсе некоторых разговоров в Главном штабе флота. Вы обратили внимание, что все ваши адъютанты не смогли принять участия в вашем путешествии? А я сел на борт в море за Стамбулом.

– Нет, не придавал этому значения. Они оба заболели.

– Да, заболели, и не случайно. Один из них уже скончался. Второй выздоровел и будет исполнять свои обязанности на новом месте, в Архангельске. Точнее, на Соловках, командиром пакетбота. Он осознал, что его контакты с некой мадемуазель Жизи повредили его карьере. А первый слишком заинтересовался тем, что строится в доках Севастополя. Он сознался, что работал на англичан.

– Кто? Владислав?

– Нет, он просто болтун. Мичман фон Кляйнмихель.

– Макс – шпион?

– Был шпионом. Материалы допроса вам покажем. Поэтому, Константин Николаевич, вы ходили в Гуантанамо, Григорий Иванович в курсе и отослал в Главный штаб результаты проверки морским министром. Со мной вы никаким образом не пересекались, ничего не видели. Вот «ваши» фотоснимки на берегах Кубы.