Яков Нерсесов - «Свет и Тени» «Русского Марса» А. В. Суворова, его кумира, короля-викинга Карла XII и его врага, короля-полководца-музыканта Фридриха II Великого

О его матери – Авдотье (Евдокии) Федосеевне Суворовой, в девичестве Мануковой (1710/1711 – 1745/1746?) сохранилось крайне мало достоверных (документальных) сведений. Не исключается, что она могла быть обрусевшей армянкой по отцу Федосею Семеновичу Манукову (от армянского слова Մանուկ – «манук» – младенец, ребёнок) (? – 1739/42; данные сильно разнятся), вице-губернатору Санкт-Петербурга, а с 1722 г. – вице-президенту Вотчиной коллегии, ведавшей дворянским землевладением и не отличалась знатностью и богатством. По некоторым данным его прадед (?) по материнской линии Семен Мануков служил вместе с дедом Суворова по отцу – Иваном Григорьевичем – офицером в лейб-гвардии Преображенском полку еще во времена его становления. Если все это так, то у Александра Васильевича с обеих сторон «преображенские корни», но начнет он свою блестящую военную карьеру, как «семеновец» (первые шесть с половиной лет своей более чем полувековой службы в армии). К сожалению, нам мало что известно о взаимоотношениях сына с матерью, которая достаточно рано умерла. Весьма любопытно, но сам Суворов никогда о ней не вспоминал, в том числе, в своей обширнейшей и многолетней переписке!? Впрочем, и о своем отце, главной чертой которого, скорее всего, была бережливость, переходящая в скупость, Александр Васильевич оставил потомкам лишь несколько строк, правда, весьма уважительных. Возможно, это покажется парадоксальным, но женщины (за исключением любимой дочери) играли малую роль (к этому щекотливому вопросу мы еще вернемся) в жизни великого полководца Александра Васильевича Суворова.

По преданию Суворов вел свой род от выходца из Швеции, некоего Сувора . Возможно, тот переселился в Московию еще в начале XIV в. во времена известного московского князя Симеона Ивановича Гордого либо по другим данным это могло случиться несколько позже – уже в 1622 г. при царе Михаиле Федоровиче Романове.

По другой версии, у Александра Васильевича исконно русское происхождение и фамилия его идет от слова «суворый – суровый», т.е. угрюмый, сердитый . Не исключается, что после того как в 1323 г. новгородцы уступили Карелию Швеции, из нее могли потянуться на Русь русские люди, не желавшие жить «под шведами». В их числе могли быть и те, кто позднее стали Суворовыми . На царской службе его предки оказались уже во времена Ивана Грозного, в частности, Михаил Иванович Суворов был одним из воевод полка, ходившего под Казань. Правда, некоторые современные биографы Суворова (например, А. П. Богданов) полагают, что родство Александра Васильевича с этими Суворовыми не прослеживается.

… Кстати сказать , любопытно, но сам Александр Васильевич предпочитал по одному ему известным причинам вспоминать свои благородные шведские корни и не вдаваться в подробности о русских предках!? Нет ли здесь некой доли преклонения перед образом последнего короля-викинга Карла XII – выдающегося шведского полководца – одного из кумиров детства и отрочества Суворова, с которым у него были некоторые весьма примечательные общие черты, как характера, так и полководческого искусства? Но об этом чуть позже…

Принято считать, что имя Александр мальчик мог получить в честь всем известного русского князя-полководца Александра Невского, выведенного на «авансцену» отечественной истории во времена первого русского царя Ивана IV Грозного, когда в этом возникла острая необходимость.

Рассказывали, что мальчик с детства бредил войной. Он боготворил гениальных полководцев прошлого, в первую очередь, Ганнибала и Цезаря, зачитываясь книгами по военному искусству. Несмотря на слабость здоровья, малый рост и тщедушную фигуру (об этом пишут все его биографы) он уже тогда твердо решил, что будет военным. Но с его здоровьем нечего было и думать об армии. Отец даже не стал записывать своего болезненного сына в гвардию, как было принято в ту пору в дворянских семьях. И тогда (если верить биографам) мальчик собрался победить свою немощь подобно боготворимому им Цезарю, страдавшему эпилепсией, порой, мешавшей ему на войне, например, 6 апреля 46 г. до н.э. в битве при Тапсе (сов. Тунис, Северная Африка) с остатками помпеянцев, недобитых им 9 августа 48 г. до н.э. на равнине у города Фарсала (Македония). Отечественная литература переполнена легендами о том, что в любую погоду отрок Сашенька Суворов спал с открытым окном, круглый год обливался ледяной водой, с весны по лето ходил босиком, зимой обходился легкой одеждой, изнурял себя постоянными физическими упражнениями, невзирая на непогоду, скакал на неоседланных лошадях.