Впрочем, я был твердо уверен, что когда-нибудь все должно проясниться. Не век же мне прозябать в этой треклятой яме!
Наконец настал день, когда над ямой показалось сразу несколько голов. Они долго разглядывали меня и о чем-то шептались. Я же, в свою очередь, задрав голову, молча смотрел на них со дна своей тюрьмы. Затем один смачно плюнул вниз. Но я исхитрился уклониться от летящего плевка. Наверху дружно загоготали, а затем сбросили веревку в узлах. Отказываться от приглашения было явно не в моих интересах, и я быстренько выбрался наверх, где сразу же очутился в тесном кольце обступивших меня людей. Они с интересом разглядывали меня, а я их. Еще бы! Люди вокруг выглядели более чем странно. Белокурые и сероглазые, в домотканых рубахах и сарафанах, они словно сошли с каких-то сказочных картин. Может, я на съемках какого-то исторического фильма? Но при чем тогда яма? А может, это все же чей-то нелепый и идиотский розыгрыш?
– Здравствуйте! – разлепил я наконец свои губы. – Кто здесь, в конце концов, объяснит мне, что все это значит?
Вопрос мой повис в воздухе. Никто и не подумал на него отвечать. Более того, под лопатку мне тут же уперся острый наконечник копья.
– Эй, полегче, приятель! – попытался было возмутиться я, но копье ткуло меня в спину еще сильнее.
Ободряемый таким образом, я побрел к центру селения. Толпа безмолвно последовала за мной. Мы вышли на поляну с вытоптанной травой, которая, видимо, играла здесь роль главной площади. В центре поляны в землю был воткнут деревянный столб с вырезанной из дерева жутковатой рожей. Подле столба, опершись на посох, стояло несколько седобородых стариков. Очередной толчок копьем в спину был так неожидан и силен, что я упал перед стариками на колени.
– Встань, незнакомец! – сказал один из седобородых. – Негоже валяться в ногах, когда тебе того не велят!
Речь его была весьма странновата и сильно акающая, но в общем-то вполне понимаема. Этому своему открытию я обрадовался несказанно. Поднявшись на ноги, я покосился на преследовавший меня наконечник копья, который, разумеется, снова был рядом.
– Кто ты? – спросил старец.
– Человек! – ответил я с вызовом, хотя понимал, что такой ответ никак не может понравиться спрашивающему. Но не пересказывать же им сейчас всю свою биографию!
Однако вопреки моему предположению никаких эмоций на лицах седобородых я не увидел.
– Откуда ты? – продолжили они свой допрос.
– Из Москвы!
Старики недоуменно переглянулись. Что я им такого удивительного сказал?
– Где это?
Ну не идиоты ли! Я уже начинал заводиться:
– За кудыкиной горой!
– Значит издалека! – покачал головой один из старцев.
– Зачем следил за городищем? – спросил второй.
– Я ни за кем не следил, а искал дорогу, чтобы добраться домой!
Ответ мой был, разумеется, из природы самых идиотских, но что еще я мог ответить?
– Что это за одежды? – ткнул в меня пальцем третий.
– Одежда как одежда! – пожал я плечами. – Тельняшка и штаны. Вот кроссовки потерял!
Старички переглянулись. Мой ответ им явно не понравился. Им вообще, кажется, не нравилось ничего из того, что я говорил.
– Глаза твои черны и власы тоже! – покачал головой один из старцев, который, как мне показалось, был старше всех остальных. – Ты не из нашего племени. Однако хорошо знаешь наш язык и понимаешь речь. И в наших краях ты объявился тоже не зря! И шел ты к нам не с добром, ибо, идя с добрым сердцем, тебе незачем было прятаться в лесу. А потому ты нам враг!
“Этого мне еще не хватало! Теперь меня еще и в шпионаже обвинят! Почему я обязательно должен быть блондином? Чего им вообще от меня надо? Ну идиот, ну вляпался! Ни дать ни взять нарвался на какую-то секту! Вот расплодились, заразы, уже у самой Москвы обосновались и ни черта не боятся!” – подумал я и сразу же почувствовал себя весьма и весьма тоскливо.
– Да какой же я вам враг, когда я ваш друг! – начал я было свой оправдательный монолог, но меня уже никто не слушал.
– Враг! Враг! – вопила толпа, обступая меня все теснее.
– У меня же нет даже оружия! – закричал я в отчаянии.
– За тобой идут орды степей! Перун требует искупительной жертвы, а небо ниспошлет за нее дождь на наши поля! – сердито затопал в ответ ногами один из стариков, чье морщинистое лицо напоминало мне печеную в костре картошку.
– Смерть! Смерть! – вопила толпа, впадая в настоящее неистовство.
Кто-то наиболее усердный сразу же заломил мне руки.
– Эй, поосторожней, не нарывайся! – оттолкнул я его. – Сейчас схлопочешь по соплям, сатанист паршивый!
Читать дальше