Евгений Мостовский - Сугубо финский попаданец. Дилогия (СИ)

Шацки затравлено глянул на собеседника и тоненько проблеял:

— Мне надо подумать.

— Конечно! — Серьезные глаза секретаря посольства превратились в ледышки.

— Эрих, позвольте мне называть Вас так? Ведь у вас хорошее обоняние?

— Ээ-э, не понял?

— Чего здесь понимать? Разве Вы не чувствуйте, как снова запахло порохом? Вы же из Германии и вы понимаете, что немцы не смирились с Версалем! С приходом Гитлера к власти война стала неизбежной! Ну?!

— Ну, да.

— А если это понятно, то понятно, что в лоб на линию Мажино немцы не полезут, а обойдут. Обойдут через Нидерланды и Бельгию! Когда? Думаю скоро, иначе Вам бы не писал целый Президент!

— Мне надо посоветоваться с женой!

— О чем?! О том как под бомбами вести детей в школу?

Февраль 1936 года. Национальное бюро по аэронавтике. Кабинет Генерального конструктора.

— Доктор! С такой узкой колеёй шасси, на наших полевых аэродромах, мы разобьем самолетов больше, чем потеряем в воздушных боях! — командир единственного истребительного полка финских ВВС Ричард Лоренц, пылал праведным гневом.

— Лоренц, при всем уважении, но проектирование все же та область, в которой вы ни черта не понимаете — Эрих Шацки был в своем репертуаре, то есть говорил то что думал.

— Следуя тем параметрам, которые мне задали, крыло должно быть тонким, а куда я дену механизм уборки шасси? Этот наци Вилли Мессершмитт, поступил точно так же. Либо выигрываем в скорости, либо комфортно садимся!

— Доктор, но Вы же лучший конструктор Европы, придумайте что нибудь.

Шацки, уже набравший воздуха для очередной тирады, внезапно сдулся, плюхнулся на стул и вдруг захохотал.

— Льстец, нахальный льстец! Все вы финны льстецы. Ладно, пересчитаем профиль еще раз, может что и получится, а сейчас проваливайте, нам нужно работать. Как говорят американцы — «Покупатель всегда прав». Приходите в среду, посмотрите другое крыло, если все устроит, передадим на завод. Весной надо начинать испытания истребителя.

Выйдя на заснеженную улицу Ричард улыбался. Похоже у них будет самолет, причем хороший.

1936 год.

Новый расклад сил на политическом небосклоне Финляндии после того как президент Свинхувуд делегировал полномочия Верховного Главнокомандующего фельдмаршалу Маннергейму, становился следующим. Демократические традиции и практики страны очень быстро стали подменяться военно-авторитарными. В руках фельдмаршала, поддерживаемого президентом, концентрировались колоссальные ресурсы. В начале 36 г. Госсовет предложил 40 процентов расходной части бюджета направить на оборону страны, при чем сюда не вошли деньги на совершенствование Военно-промышленного комплекса. Под давлением президента и наиболее реакционной части общественности (такой как остатки Лапуасского Движения), парламент ратифицировал эти предложения. Более того был принят годовой мораторий на действия парламентских комиссий по тематике вооруженных сил и производств занимающихся либо вооружением, либо выпускающих продукцию двойного назначения. То есть почти половина промышленности. Ограничивались возможности общественности влиять на гос. займы за рубежом, связанные с приобретением оружия или оборудования для военных заводов. Как поговаривали в политических кулуарах — «Все это напоминает Латиноамериканский военный путч, только пока бескровный.» Даже некоторые функции министерства обороны, стали подменяться Главным штабом Сил обороны. Министерство Иностранных дел с изумлением убедилось, что по всему миру разъезжают эмиссары Маршала, ведут переговоры, а министерство подключается к ним на правах чисто технической структуры. Попытки свободной прессы выразить свое негативное отношение к происходящему наткнулись на очень жесткую реакцию госаппарата. Владельцы и главные редакторы газет приглашались для беседы в канцелярию президента, по выходу оттуда они как по волшебству становились крайне лояльными курсу милитаризации экономики страны. У несговорчивых просто изымали лицензии и арестовывали тиражи. Ограничены действия экстремистских партий, в первую очередь национал- социалистической и коммунистической. Все эти процессы происходили пугающе быстро. Впрочем, ситуация в Европе не располагала к активной борьбе за ценности парламентской республики. Для наиболее дальновидных политиков страны становилось понятно, что серьезных военных конфликтов в ближайшее время не избежать. Такие настроения постепенно заражали общество. Именно по этому военные реформы принимались в общем-то благосклонно. Окончательно все встало на свои места 1 марта 37 года, когда вновь избранный президент Каллио Кюёсти, буквально на следующий день после иннагурации объявил, что он тоже делегирует полномочия Верховного Главнокомандующего Карлу Густаву Маннергейму. Для всей Финляндии стало понятно, назревает нечто серьезное. Нация начала сплачиваться, готовясь к испытаниям. Возможно воевать и не придется, но вслед за древними римлянами финны повторяли — «Хочешь жить в мире, готовься к войне».