Ольга Йокай: Ключ от всех дверей

– Готово! Теперь точно выдержит! Не бойся!

Ему так хотелось, чтобы этот чужак попал сюда, в его темницу. Чтобы помог. Защитил от чародея.

Он снова свесился вниз и затаил дыхание, наблюдая, как сноровисто тот начинает взбираться вверх, цепляясь за каждую выбоину в камнях. Сердце у него так и прыгало от волнения.

Мизгирь наконец добрался до верёвки, деловито подёргал за неё и вновь принялся карабкаться выше. Верёвка натягивалась струной, трещала, но выдерживала его вес. Узлы на ней – вот что было лучше всего. Ладони жгло огнём, но это можно было стерпеть.

Лишь бы не сорваться!

Вниз, в разверзшуюся под ним бездну, он старался не смотреть. Только на тонкое большеглазое лицо парнишки в окне. Глаза такого цвета – жёлто-зелёные – он видел раньше лишь у диких лесных кошек. Малец так прикусил от напряжения побелевшие губы, будто сам сейчас лез по верёвке, подумал Мизгирь с неожиданной теплотой. Вот бедолага-то.

– Как тебя звать-величать? – весело осведомился он, упираясь ногами в стену, чтобы немного передохнуть.

– Ивашка, – растерянно выпалил тот, заморгав длинными ресницами. – Не отвлекайся… не сорвись!

– А ты не болтай под руку! – усмехнулся Мизгирь, продолжая свой путь, а Ивашка нетерпеливо затоптался на месте, ловя момент, когда надо будет помочь ему перевалиться через подоконник. И наконец он смог ухватить чужака за воротник потёртой охотничьей куртки, напрягая все силы. Воротник затрещал, Мизгирь придушенно выругался, уцепился за раму окна и спустя пару мгновений уже стоял рядом с Ивашкой, отдуваясь и вытирая взмокший лоб, но при этом задорно скалясь.

Ивашка же без стеснения, жадно его разглядывал, просто поедая глазами каждую морщинку на смуглом лице, каждую застежку на куртке, пряжку на сапоге. Он готов был даже трогать своего нежданного гостя, вертеть и ощупывать со всех сторон, но это, конечно же, было бы невежливым.

– А тебя как зовут? – задыхаясь от волнения, вымолвил он.

– Мизгирь, – небрежно бросил тот, в свой черёд с любопытством рассматривая Ивашку.

Про себя он отметил, что малец бледненький и худосочный – ещё бы, всё время сидеть взаперти! Белая рубаха болталась на его плечах, штаны были подвёрнуты до колен, ноги босы.

И мелкий – ему по плечо. Но его кошачьим глазам в мохнатых ресницах и золотым волосам позавидовала бы любая девка.

– Мизгирь – значит – паук, – коротко пояснил он и горделиво рассмеялся. – Так что не стоило бояться за меня, я цепкий.

– Мизгирь… – очарованно повторил Ивашка это странное имя, будто пробуя его на вкус, перекатывая на языке. – Мизгирь.

Тот тем временем принялся обходить комнату по кругу. Она и была круглой, совершенно круглой. На полу лежала бурая медвежья шкура, а в закопчённом камине тлели дрова. Напротив камина стоял длинный сундук с аккуратно свёрнутой постелью на нём. Всё это Мизгирь оглядел лишь мельком.

Прежде всего он увидел расписанную стену. Вернее, рисунок на ней был только начат, но там уже угадывался силуэт человека. Грозный, величественный. Силуэт… стрелка. Мергена.

Почему ему пришло на ум именно это слово?

– Кого это ты намалевал тут? – отрывисто осведомился Мизгирь, обернувшись к Ивашке и в упор уставившись на него своим пронзительным волчьим взглядом.

– Да я и сам не знаю толком… – тот даже растерялся и испуганно заморгал. – Мне просто приснился этот человек. Я и подумал, что могу его нарисовать.

А сейчас он решил, что привиделся ему именно Мизгирь, явившийся вдруг из неведомых далей. И рисовал он как раз его. Но сказать вслух об этом побоялся. Взгляд чужака отчего-то стал злым и смятенным.

Тот кивнул, будто принимая такой невнятный ответ, и парень незаметно перевёл дыхание.

– Но откуда же ты берёшь дрова для этого камина? – продолжал допытываться Мизгирь. Он не считал, что парнишка ему врёт или недоговаривает, но всё здесь было таким странным! – А еду и питьё?

Он обвёл рукой пространство вокруг себя..

– Эти вещи… они что, из воздуха тут взялись?

Ивашка так неистово закивал, что спутанные волосы упали ему на лицо.

– Дрова в камине горят всегда, – чуть заикаясь от волнения, принялся объяснять он. – Тут ночами холодно… и вообще промозгло, и они горят то сильнее, то слабее, но всегда. А еду и воду я достаю из сундука.

– Чего-о? – оторопел Мизгирь.

Парень снова закивал и открыл было рот для дальнейших пояснений, но Мизгирь, в два шага оказавшись рядом с сундуком, рывком приподнял его брякнувшую крышку.