Стасс Бабицкий - Без пяти лет апокалипсис

– «Чернышей» мы не жалуем, – кивнул Хан. – Неосторожный мудак – угроза для всех нас. Спасать такого никто не кинется, пусть подыхает в корчах.

– Верно! Верно говоришь! – зашелестело со всех сторон.

– Да бросьте, парни, – Киф поморщился от боли, но все же сумел выдавить наглую ухмылку. – Если здесь выживают такие неудачники, как вы, то и я сумею!

На этот раз он удержался на ногах, когда поезд резко затормозил. Надел защитный шлем, включил лампу-коногонку, сделал глубокий вдох, потом еще и еще – воздух из баллона на спине подавался настолько чистый, что от него слегка закружилась голова. А потом старый наставник рванул цепь и они толчками покатили вагонетку по наклонной. В затопленный штрек.

Резать породу под водой – занятие муторное. Надо отбивать кусок побольше, достаточно весомый, чтобы не всплывал из кузова, но при этом не слишком тяжелый, чтобы не надорваться. Смена-то длинная, двенадцать часов, а плечо никто не подставит. Каждый набирает зеленуху только на личный счет. Воровать не станут, даже у новичка, – за такое ночью в Куполе тихо придушат, – но и пальцем не пошевелят, чтобы помочь. Каждый сам за себя, да. И только Киф в связке с долговязым.

За смену удалось нарезать восемь камней, причем каждый весил не меньше трех килограммов. Руки дрожали и болели от напряжения, но настроение было отличное. Заработал себе жаркий день на пляже и не менее жаркую ночь с красавицей-блондинкой.

– Размечтался, – хмуро пресек восторги Хан. – Шахтеру с каждого добытого кило причитается один процент. Ты даже вздрочнуть на свою кралю не успеешь, за такие-то крохи. Времени не хватит.

Говорил великан без злорадства, ситуация его скорее раздражала. Ведь и сам он получал тот же мизер. Другие работяги, наперебой начали объяснять сопляку, что Корпорация выжимает все соки из простофиль, которые не читают мелкий шрифт в контрактах. А также активно вербует преступников, этим дается нехитрый выбор – казнь прямо сейчас или жизнь до тех пор, пока вкалываешь на Стене.

Зеленухи нужно добывать все больше и больше. От нее зависят Аделаида и окрестности, а также бесперебойная работа Купола. Всю энергию дает эребус, от него работают прожекторы, фильтры для очистки воды и вентиляторы, с тягучим гулом изгоняющие наружу духоту и запах сотен потных тел. Кроме того, совет директоров Корпорации уже несколько лет живет безвылазно в благополучном прошлом. Администраторы пониже рангом получают гарантированные поездки на выходные и ежегодный отпуск в деревне у дедушки. Как ты думаешь, тупица, чьим потом и кровью все это оплачивается?

Отпуск у дедушки – это так, для красного словца. Дед твой к тому времени еще не родится. Путешественникам во времени запрещено появляться в любом году после 2000-го: мера предосторожности, чтобы избежать необратимых катаклизмов. Много кому хочется изменить недавнее прошлое, остановить войну и уничтожение планеты. А нельзя, говорят. Ведь без войны не возникнет эребус, а без него машина времени работать не сможет. Значит, в прошлое никто не полетит. Вот уже и парадокс – бдыщ! Наша реальность лопнет, как мыльный пузырь.

Киф не слушал. Драл он такую реальность, в мелкие лоскутки. Сейчас куда больше занимали подсчеты на пальцах. Так-с. По тридцать грамм зеленухи за смену. Значит, чтобы попасть на тот самый пляж придется горбатиться… Месяц? Или два?

– Ублюдки! – завыл Киф.

По всему выходило, что его поимели.

– Проклятущие твари! Как же я ненавижу…

Хан усмехнулся и отстегнул цепь.

– Добро пожаловать в команду неудачников, малыш.

Месяц в пустыне казался немыслимо тяжелым, но теперь Киф вспоминал его с приятной ностальгией. По сравнению с шахтой там был сущий курорт. Работа каторжная. Резаки не справляются с породой, приходится наваливаться всем телом и давить на рукоятку изо всех сил. Тогда пористая поверхность поддается. Мелкие осколки всплывают, сверкая, как драгоценные камни. Шахтеры никогда не видели изумрудов, да и не слышали про них, потому обходились без громких сравнений. Неторопливо снимали с пояса вакуумные сачки и ловили кусочки эребуса. Говорят, во времена лихорадки на Клондайке старатели брезгливо морщились, намывая золотой песок. Самородки им подавай! Здесь же никто на станет разбрасываться песчинками, слишком дорогой ценой достаются.

Киф быстро научился врубаться в стену, придерживая резак под правильным углом. Долбил не сверху, как остальные, нет. Он вспарывал Стену снизу, словно брюхо своей первой жертвы – байкера в кожаной куртке, не сходящейся на огромном животе. Тот мерзавец хотел… Чего? Сейчас уж и не вспомнить. Да и не важно. Работай, не отвлекайся! Сожми железную рукоять двумя руками. Бей. Еще! Отлично, вон какой кусище отломился. Бригадир, конечно, засчитает не целиком. Мухлюет, гнида. Весы подкручивает. Но тут уж для шахтеров условия одинаковые. Все терпят. И ты терпи.