Леонид Волчек - Огг

Способность Арса даже в самой жаркой схватке не пролить ни капли собственной крови и казавшаяся со стороны чудом, не была врождённым свойством. К такому поразительному умению привели юношу талант учителя и личная одарённость молодого галла, граничащая с гениальностью. Всё же, его тело, как и тела его соратников, было испещрено шрамами от мечей и кинжалов. Правда, не в таком, как у других количестве, но вполне достаточно, чтобы понять то, что молодой галл может быть уязвим. Все эти шрамы Арс заработал в процессе обучения, во время изматывающих тренировок, но самые страшные шрамы он носил на спине. Эти шрамы ему, ещё пятилетнему ребёнку, оставила рысь.

В галльских семьях детей растили матери. Сын, который ещё не научился владеть оружием, обычно старался не показываться на глаза отцу, но к Арсу, который ещё не прожил своё шестое лето, отец относился благосклонно. Такая благосклонность объяснялась тем, что этот маленький аулерк был на особом попечении друида Тонтиориса. Однажды, погожим летним вечером, Арс втайне от матери убежал встречать отца с охоты. Он бежал по сумрачному лесу, довольный наступившей в конце жаркого дня прохладе. Тропинка то появлялась, то исчезала, но мальчугана это не тревожило, так как он знал, что она непременно приведёт его к отцу, который всегда возвращался по ней с охоты.

Неизвестно, что подвигло рысь сделать засаду невдалеке от человеческого жилища, но так или иначе, она напала на бегущего среди деревьев по лесной тропинке голопузого мальчугана. Рысь наверняка убила бы его, но по счастливой случайности момент нападения увидел возвращавшийся с охоты отец. Ни секунды не колеблясь, он метнул свой охотничий дротик в хищника. Бросок оказался метким. Дротик пригвоздил зверя к земле, при этом оставив на бедре Арса глубокую рану. От нанесённых хищником ран Арс долго хворал. Друид Тонтиорикс отпаивал мальчишку отварами и смазывал раны целебными мазями, но всё равно, израненного Арса лихорадило. Глядя на исполосованную мощными когтями спину, а так же прокусанное насквозь у самой шеи плечо мальчугана, лечивший его друид удручённо качал головой. Но Арс выжил. Выжил, чтобы впоследствии стать непревзойдённым воином.

Случись Арсу родиться задолго до оккупации Лохматой Галлии войсками Римской Республики, он бы непременно стал вождём, способным объединить галльские племена, завоевав себе славу и известность, но судьба распорядилась иначе. На момент, когда Верцингеторикс поднял восстание против Республики, а затем в результате не достаточно умелых действий оказался осаждённым в Алезии, Арсу исполнилось пятнадцать лет. Ростом молодой галл был примерно сто семьдесят пять сантиметров, около семидесяти килограммов весом и по закону Римской империи он уже год являлся совершеннолетним. По законам галлов он не считался взрослым бойцом, ведь совершеннолетие у галлов наступало только по достижении семнадцати лет. Внешность Арса так же не соответствовала внешности его сверстников. Обладая тонкой прозрачной кожей, которая словно светилась изнутри, он больше походил на миловидную девушку, чем на умелого и уже опытного бойца.

Арс не боялся умереть. В отличие от своих соотечественников он не просто верил в жизнь после смерти, а точно знал, что она существует. В силу собственной психики юноша обладал воспоминаниями о прожитых моментах, которые не могли произойти с ним в реальной жизни. Он был уверен, что живёт двумя жизнями одновременно и даже не догадывался, что часть воспоминаний услужливое подсознание черпало из его собственных сновидений и фантазий, которых юный галл попросту не помнил. Жизнь Арса словно соединялась из двух частей, одна из которых протекала в реальности, а другая – внутри собственной головы. Не являясь ни аутистом, ни шизофреником и существуя по обе стороны черепной коробки, Арс, как ни странно, не делал различий между мнимой и настоящей стороной своего существования. Если спросить его о том, видит ли он сны, он категорически ответил бы «нет». Жизнь словно в двух измерениях совсем не напрягала его, не вызывала отторжения, или опасения. Он никому не рассказывал об этом, считал само собой разумеющимся и в бою шёл на неоправданный риск не в силу безумной храбрости или безрассудства, а по той простой причине, что знал – умерев в этом мире, он останется жить в другом. По этой же причине в бою Арс вёл себя хладнокровно, никогда не проявлял ни гнева, ни злобы. Он всегда был спокоен, не смотря на то, что погибнуть в сражении, где смерть постоянно находилась на расстоянии вытянутой руки сжимающей острый клинок, было довольно легко…