Антонина Ванина - Стратегия обмана. Политические хроники

— Не понимаю, чего вы хотите? — раздраженно вопрошал он, посматривая на банкира.

— Заключить сделку, разумеется, — невозмутимо отвечал Сарваш. — До нас дошли сведения, что Фортвудс затеял обмен с Гипогеей живых людей на драгоценные камни. Я не буду касаться моральной стороны вопроса, это выходит за рамки моей компетенции. Я просто хочу узнать, сколько вы хотите получить за перекупку сделки? О какой сумме вы договорились с Гипогеей? — не успел Темпл открыть рот, как Сарваш произнёс. — Мы добавим к этой сумме двенадцать процентов.

— Двадцать. — тут же отреагировал сэр Майлз.

— Вы хотите со мной поторговаться? — скептически вздернув бровью, спросил Сарваш.

— Да, чёрт побери, если собрались забрать из Фортвудса эту ирландскую нацистку, то платите больше, платите двадцать процентов.

— Двенадцать.

— Восемнадцать, — дрогнул сэр Майлз.

— Двенадцать.

— Пятнадцать.

— Двенадцать.

— Тринадцать.

— Хорошо, мы предлагаем вам тринадцать процентов. — улыбнулся Сарваш. — Так каково было предложение гипогеянской стороны?

Когда Темпл озвучил сумму, Лили пораженно ахнула.

— Но у меня никогда в жизни не было столько, — прошептала она по-немецки.

— Что, госпожа Метц, — подал голос Темпл, — у вас проблемы?

Игнорируя знаки Сарваша молчать и предоставить действовать ему, Лили ответила.

— У меня есть только половина.

Темпл удивился, он явно не ожидал, что хоть кто-то может выложить такую сумму живыми деньгами:

— Простите за любопытство, но откуда у вас столько?

— От двух покойных мужей, — бесхитростно призналась она, — наследство.

— Вот и прекрасно, — потер руки сэр Майлз, — платите эту половину за себя и можете быть свободны.

Темпл тут же напрягся, понимая, что одну сестру ему гипогеянцам не продать, а сэр Майлз явно воодушевился перспективой поживиться из ничего да ещё с тринадцатью процентами доплаты.

— А как же моя сестра? — захлопав ресницами, спросила женщина.

— А ваша сестра, — произнес Темп, — отправится туда, где уже бывала — в Гипогею.

— Но как же?.. — окончательно растерялась Лили.

— Ну что же вы так удивляетесь? — продолжал Темпл, — она, если верить рассказанной ею биографии, тоже похоронила двух мужей, но вряд ли ей что-то оставил биолог и пустынный кочевник. А на убийствах людей она вряд ли много заработала.

— О, Темпл, — не удержался от реплики полковник, — а вы, оказывается, знаете расценки на рынке криминальных услуг.

— Я просто знаю, что денег у Гольдхаген нет, — резко произнёс Темпл.

— Тогда, — в отчаянии выдохнув, произнесла Лили, — тогда пусть мои деньги пойдут в уплату свободы моей сестры.

Сарваш тут же по-немецки прошептал ей:

— Лили, не стоит приносить таких жертв.

— Героизм тут ни к чему, — поддержал его полковник.

— Но я не могу обречь её на это, — отмахивалась Лили.

— А себя на безвестность? Вы хоть представляете, на что собираетесь согласиться?

— Мне всё равно. Саша заслуживает свободу больше меня. Она и так столько всего пережила.

— Лили, — настаивал полковник, — одумайтесь, вы же не знаете, что такое ледяное кладбище Гипогеи. Там нет жизни. Никакой — ни смертной, ни вечной. Только бесконечное забытье.

— Пускай, — качала она головой, — пускай.

В разговор вступил Сарваш. Не обращая внимания на Лили, он произнёс:

— Я думаю, в уплате второй половины нет особой проблемы.

— Да? — со скепсисом протянул Темпл. — Вы в этом так уверены?

— Разумеется. Оставшуюся сумму я внесу из своих личных фондов.

Лили онемела и застыла на месте после такого заявления. Темпл же был откровенно недоволен:

— Нет таких денег, чтобы купить свободу террористки, — нервно произнёс он.

— Однако ваш шеф уже назвал цену, — ухмыльнулся Сарваш и обратился к сэру Майлзу. — В чём желаете получить выкуп за Александру Гольдхаген?

— Что значит «в чём»?

— Фунты, ценные бумаги американских и европейских компаний, а так же золото.

— Золото? — заинтересовался он.

— Да, слитки золота высшей пробы, чистейший металл. Соглашайтесь, сэр Майлз, неизвестно, когда ваши гипогеянцы дойдут до своих чертогов, сколько будут добывать обещанные вам камни и какого качества они будут, когда их принесут вам. Я же готов передать вашим финансистам обе оговоренные суммы сегодня же, в Лондоне. — В глазах сэра Майлза уже загорался алчный огонек, и Сарваш не мог этого не заметить и потому добавил. — Смею заметить, что алмаз требует грамотной огранки, чтобы стать бриллиантом и возрасти в цене. Умелых мастеров во все времена было немного. Кто знает, сколько алмазов они загубят впустую на шлифовальном станке, и какие убытки в итоге вы понесёте. С золотом же убытков быть не может. С акциями компаний ваши брокеры могут распорядиться как им угодно, но смею заметить, что предлагаемый вам портфель весьма доходен.