Александр Абалихин - Бабочки на крутых ступенях

– Зато это нужно Богам. Им требуется мощная энергия, которая исходит от жертвы в момент смерти. А души людей, умерших на жертвенных камнях, сразу отправляются на небо и живут среди Богов, – возразил Текалотль. – Боги должны питаться человеческой кровью, чтобы не погасло Солнце, и не прекратил существование наш мир. Уицилопочтли сражается каждый день с тьмой и требует постоянного пополнения сил. Ведь только благодаря человеческой жертвенной крови солнце не гаснет.

– Ты рассуждаешь так же, как жрецы. Однако старики мне рассказывали, что Кетцалькоатль говорил совершенно противоположное.

– И где же твой Кетцалькоатль? – с усмешкой спросил Текалотль. – Он давно покинул землю.

– Он обещал вернуться. Пернатый Змей возвратится и наведёт порядок. И тогда жестокие жрецы ответят за свои деяния. Я не верю, что Боги-творцы обязали их приносить человеческие жертвы. Жрецы ацтеков поклоняются мраку, а не свету, – уверенно произнесла Китлалполь.

– Я не слишком сведущ в вопросах веры, чтобы обсуждать их с тобой. Однако, признаюсь, что мне, как и тебе, претят частые человеческие жертвоприношения, и я тоже склонен верить Пернатому Змею и ожидать его возвращения, но пока он не вернулся, следует принимать жизнь и обычаи ацтеков такими, какие они есть. Поверь, если бы я не любил тебя, милая моя Китлалполь, то ни за что не решился рисковать жизнью ради сомнительной идеи ограничить человеческие жертвоприношения.

– Так ты это делаешь ради меня? – ласково взглянула на мужа Китлалполь.

Текалотль кивнул ей. Китлалполь прижалась к его плечу и произнесла:

– Ты знаешь, как мне хочется, чтобы как можно скорее вернулся Кетцалькоатль!

– Пернатый Змей обязательно вернётся, если ты его так ждёшь, – улыбнувшись, сказал Текалотль.

– Это так нелегко – ждать, – проговорила Китлалполь. – Ведь даже оранжевые бабочки, и те долго не возвращаются, что уж тогда говорить о Пернатом Змее? – грустно проговорила Китлалполь. – Мне кажется, что жертвы напрасно переносят страшные муки. Ведь для детей и пленников, не понимающих смысла страшного ритуала жертвоприношения, по сути, это не жертвоприношение, а жуткая казнь и мучительная смерть. Есть города, и не только в моей родной Тласкале, где Богам не приносятся человеческие жертвы. Даже во входящем в Тройственный союз ацтеков городе Тескоко запрещены человеческие жертвоприношения.

– Давай отложим этот разговор до дома, – предложил Текалотль, заметивший стоявших у подножия пирамиды жрецов Богов Уицилопочтли и Тлалока – Азтлана и Коуолли.

– Почему ты боишься жрецов? Разве ты не наместник и не родственник Мотекусомы? – удивилась Китлалполь.

– Ты же знаешь, что жрецов опасается даже сам правитель ацтеков. Ты словно не чувствуешь опасности и снова так громко говоришь, что привлекаешь к нам ненужное внимание. А ведь я уже обещал тебе, что постараюсь убедить Чимолли ещё больше ограничить человеческие жертвоприношения в Заоблачном городе. По крайней мере, я собираюсь убедить не только Чимолли, но и попросить самого Мотекусому, чтобы он отдал приказание жрецам во всех городах ацтеков приносить в жертву только пленников. Хотя, по правде говоря, сделать это будет непросто. Попробуй сказать капитану команды, что его команда зря побеждала соперника в игре в тлачтли. Никто не может лишить ацтека его мечты умереть под обсидиановыми ножами жрецов во имя одного из Богов.

Текалотль не успел договорить. Ощутив на плече тяжёлую руку, он оглянулся и увидел Кипактли – жреца храма Тецкатлипоки. На рослом широкоплечем жреце был чёрный плащ с изображёнными на нём белыми черепами. Голову жреца украшал венец с множеством белых и чёрных перьев. На груди у Кипактли висел сиреневый круг из плотной ткани с вкраплёнными в неё чёрными камнями. Лицо его было покрыто чередующимися белыми и чёрными полосами. Жрец Бога Тецкатлипоки выглядел мрачно. Однако синие его глаза смотрели живо и внимательно. Такие ясные синие глаза редко встречались среди ацтеков.

– Кипактли! – недовольно воскликнул Текалотль. – Ты так неожиданно подошёл, что напугал меня.

– Знал бы ты, как меня настораживают мысли твоей супруги, которые она не стесняется произносить довольно громко, – тихо проговорил Кипактли. – Посмотри, как на вас смотрят Азтлан и Коуолли! Ты прав, когда велишь своей говорливой супруге замолчать.

Кипактли вместе с Текалотлем и Китлалполь спустились с пирамиды, и подошли к жрецам суровых Богов.