Роман Соловьев - Зона-69

Саня дрался отчаянно, и совсем не собирался сдаваться, он будто вовсе не чувствовал ударов, падал и поднимался вновь.

Боксер Толя Балу разошелся не на шутку, закатав рукава спортивной куртки:

– Все. Капец тебе, новенький!

Я посмотрел на разбитое в кровь лицо новичка, он смеялся, шевеля распухшими как вареники губами, и тихо бормотал, сжимая кулаки:

– Ну давай, погнали…

Я резко встал между драчунами:

– Все пацаны. Хватит. Расходимся!

Балу побледнел:

– Отойди-ка, Сокол!

– Я сказал все. Иначе встану за него.

Ошарашенный Балу кивнул долговязому Валере Дорофееву и они молча побрели домой, потирая разбитые кулаки.

Дорофей все же один раз обернулся и крикнул:

– Урод ты, Сокол!

Вот с того дня мы с Саней и подружились…

Кол медленно приподнялся, расправил могучие плечи и кивнул на приближающуюся машину:

– Кажется, это за нашим клиентом.

Белый джип остановился возле «Нивы». Из машины вылезли два крепких парня в синих спортивных куртках, а следом худощавый седой мужчина в черном пальто.

– Это он?! – вскрикнул мужик.

– Владислав Доронин. Тысяча девятьсот восемьдесят второго года рождения. Точнее быть не может…

Мужик пнул здоровяка ботинком по яйцам. Тот мычал и пытался что-то сказать.

– Сева, оторви ему скотч, – прохрипел Седой.

Угрюмый мордоворот освободил рот Доронина, и тот сразу завизжал, как подраненный поросенок:

– Бля буду, я не хотел… это все синька проклятая!… Я завтра с повинной пойду. Искуплю…

– Ты уже был в полиции, тварюга, – мужик сверкнул глазами и достал из кармана пальто пистолет.– Оле всего восемнадцать было…

– Я вас… я умоляю… мы же православные…

Выстрелы раздались довольно громко, рассыпавшись протяжным эхом в прозрачной морозной тишине. Сначала Седой стрелял в живот, а последние два патрона выпустил прямо в лицо. Я заметил, что полы его пальто заляпались кровью, а на мертвого помощника депутата я старался не смотреть.

– Мы… поедем… – тихо сказал Саня.

– Да-да, езжайте ребята. Спасибо вам, – Седой пожал нам руки и мы молча побрели на холм, к своей машине.

Уже по дороге в город, Саня спросил:

– Я так и не понял, Доронина же полицейские взяли на третий день. Почему отпустили?

– Все ты и без меня, Санек, уже понял… рука руку моет, – я вздохнул и отвернулся в окно.

– Сокол, а поехали сейчас ко мне. Коньячку выпьем, за жизнь попиздим.

– Не, Кол, я домой…

После школы мы вместе поступали в Строительный институт, но Сашка неуспешно сдал экзамены и вскоре загремел в армию. Он попал в ВДВ и служил в Северной Осетии, под Владикавказом. После срочной службы Коломин остался по контракту, женился на осетинке, купил большой дом. Но однажды что-то не поделил с местным дельцом, его даже пару раз пытались убить, пришлось несколько лет назад с семьей возвращаться в родной Дивногорск.

Я хорошо знал упрямый характер друга, Саня всегда любил отстаивать правду и справедливость, высказываться напрямую, не тая ничего за душой. Я был уверен на сто процентов, что в Осетии Саня наверняка перешел дорогу влиятельному человеку из преступного клана. Возможно, он бы пошел в свой правоте до конца, на маленькую войнушку, но теперь Саню сдерживала семья.

Вскоре Коломин устроился охранником в частную фирму, иногда мы пересекались по выходным попить пивка, и я видел, что друг очень сильно скучает по военной службе. Год назад он завербовался в Частную Военную Компанию «Скиф» и улетел на пол года в Сирию. Вернулся Сашка оттуда злой как собака, и две недели бухал, почти не вылезая из квартиры. С женой Ритой чуть до развода не дошло. А спустя немного времени успокоился, и устроился в фирму, по сопровождению ценных грузов по России.

Меня в отличие от Сани никогда не тянуло к военной службе. Хотя я всегда активно занимался спортом, особенно любил восточные единоборства: тхеквандо, каратэ-до, но до черного пояса все же малость не дотянул. После института год оттрубил в ракетных войсках, а когда вернулся – устроился на стройку, вскоре дорос до мастера участка и не заметил, как быстро пролетели семь лет и стукнул тридцатник.

За это время я успел жениться на Марине, обзавелся двумя крохами, пятилетним Мишей и трехлетней Олечкой.

В прошлом году меня повысили до прораба, зарплата существенно прибавилась, мы сделали ремонт в квартире, и наконец, съездили отдохнуть на море. Но все хорошее, как говорится – быстро заканчивается.

Мой шеф, Игорь Степанович, вывел из актива фирмы почти все деньги и улизнул в неизвестном направлении вместе со своей дрожайшей супругой.