Андрей Булычев - Егерь Императрицы. Унтер Лёшка

А пока старший лейтенант Егоров, следуя в своей командирской машине, отслеживал на планшете данные по оперативной обстановке, получаемые с их «Орлана», и задавал дальнейшие целеуказания для наблюдения оператору беспилотника. Лучше бы, конечно, чтобы вместо него их прикрывали родные и такие надёжные вертушки, но туркам, типа «контролирующим» эту часть Сирии, уж очень не нравилось присутствие Российской авиации в своей зоне ответственности, и приходилось как-то с этим мириться, сохраняя и поддерживая такой хрупкий баланс сил. Поэтому пара Ми-35, проводив группу до начала турецкой зоны и пройдя под конец над самыми машинами, повернула затем к себе на базу. Прикрытие с воздуха можно было теперь ждать не раньше пяти-шести часов вечера и уже только по выходе в свою зону ответственности.

– Усилить наблюдение, группа! Подходим к точке встречи. Наши партнёры уже на месте, – бросил в эфир командир, увидев три турецкие бронемашины, замершие на обочине трассы.

Двумя часами позже сводная группа входила в Урум-эль-Джауз. Первыми разбитый участок дороги перед самым посёлком прошли турецкие бронемашины. Они обогнули заглохший прямо посреди дороги древний грузовик, загородивший своей тушей большую часть трассы, и стремительно прибавили ходу. Что-то не нравилось во всём этом Алексею, его мозг по привычке, привитой ещё в «Рязанке», работал, словно живой процессор, анализируя всё происходящее вокруг.

Слишком это было удобное место для засады! Рядом находились развалины строений, слева была большая воронка, и этот замерший прямо посредине дороги грузовик, он словно специально направлял всё движение к правой обочине, тем самым сковывая собой всякий манёвр. И что характерно, ни одного мирного жителя в непосредственной близости, а ведь это достаточно густонаселённый район провинции! Да и турки неспроста так рванули вперед, словно соревнуясь в гонках по бездорожью с русскими.

– Боря! Прибавь скорость. Всем – готовность номер один! – отдал по рации распоряжение командир и, откидывая боковую бронезаслонку, высунул наружу ствол своего АК.

Передовой БТР, объезжая застывший грузовик, уже почти что его миновал, когда в его бок в упор, буквально с тридцати метров, от ближайших развалин ударила вдруг реактивная струя гранатомёта.

– Гранатомётчик справа! Всем – огонь! – закричал Егоров, и по лежащим внавалку бетонным блокам, плитам и всевозможным строительным обломкам ударили тяжёлые пули крупнокалиберного «Корда», гранаты автоматического станкового гранатомёта «Пламя» и всей той «стрелковки», которая только была сейчас в их группе.

82-й чадил дымным пламенем, и нужно было срочно спасать тех, кого ещё было можно.

– Центр, я Астра-5, я Астра-5! На меня совершено нападение при входе в Урум-эль-Джауз, одна коробочка горит, прошу помощи!

Тигр командира ринулся к подбитой технике, чтобы успеть выручить своих ребят и, не доезжая буквально пяти метров до горящего БТРа, сам скрылся в гигантском облаке из песка, камней и огня, взметнувшихся над машиной.

26.08.2020. Россия. Вести-24

«25.08.2020 в 16:30 при проведении совместного патрулирования с турецкими военными около населённого пункта Урум-эль-Джауз в зоне деэскалации провинции Идлиб Сирийской Арабской Республики неизвестными боевиками было совершено нападение на объединённую военную колонну. По причине подрыва бронетехники на фугасе у российской стороны есть пострадавшие.

Командование российской группировки войск в Сирии во взаимодействии с турецкими военными, а также с сирийскими органами безопасности устанавливает причастность действующих в зоне деэскалации Идлиб боевиков к нападению на колонну».

Где я, что со мной. Что случилось? – тукала в висках мысль и пока что не находила ответа. В голове сверкали какие-то неясные и путаные образы.

Вот маленький мальчик обнимает папу в красивой военной форме, и тот, улыбаясь, подбрасывает его вверх, отец такой загорелый и счастливый. На его груди виднеются награды – крест ордена Мужества на красной колодке, а рядом на голубовато-серой ленте медаль с танком и надписью «За отвагу».

– Мой папа – офицер, он пришёл с войны и победил там всех бармалеев, он у меня самый смелый! – говорит мальчик другим, таким же, как и он, сорванцам в своём садике.

Вот мама прижимает его голову к себе, и они вместе с ней плачут, не стесняясь своих слёз, а рядом стоят с виноватыми лицами дяденьки с большими звёздами на погонах и виновато переминаются с ноги на ногу. И на столе лежит коробочка со вторым орденом Мужества. Рядом нет отца и никогда уже больше не будет.