Александр Кириллов - Время перемен 4

– Хорошо, наперед и поставлю.

В принципе все было по-спартански минимально: металлическая кровать эпохи Сталина с матрасом, старенький шкафчик для вещей, столик и пара табуреток. Из неудобств отопление было печное, туалет на улице или «ночная ваза» типа ведро, если холодно выходить, да вода набиралась в колодце на улице – обычное деревенское жилье.

– Ничего, пересижу немного в этой глухомани, поработаю на земле, порыбачу, а там что-нибудь придумаем. Годы-то идут, не мальчик уже, к земле привыкать пора, а дальше подамся назад в цивилизацию, да и Джорджу пора придет выехать из России.

В общем, пожил я пару дней, да и занялся прогрессорством на отдельном участке. Нанял бригаду работяг, они мне пробурили скважину, я выкопал полутораметровый колодец, обложив его кирпичом и установив водяной насос, прокопал траншеи в дом и во флигель, сделал трубную разводку, вырыл сливную яму, также обложив ее кирпичом. Причем от повышенного энтузиазма, чуть было не стал копать яму глубже, чем высота лестницы. Затем купил водонагреватель, повесив его в доме. Попутно, шабашники пристроили утепленный деревянный душ к уличной баньке, куда я так же подвел воду и трубы слива. Тетка молчала, лишь покачивала головой. Совершив этот трудовой подвиг, мой энтузиазм закончился, и я стал просто жить, ходя на рыбалку, гуляя по лесу и собирая грибы.

С Еленой Николаевной Прищепиной мы подружились. Во время работ она частенько приглашала меня поужинать, а за этим делом разговаривали о жизни. Она была директором детского дома, поэтому хлопот у нее хватало. Дело шло к школьным каникулам, что тоже добавляло суету.

– О чем печалитесь, Николаевна?

– Да вот, финансирование домов-то неважное, преподавателей нет, никто идти не хочет. Работать тоже тяжелее стало – дети стали другие, чем когда я начинала, какие-то малолетние бандиты.

– В смысле, бандиты?

– В том смысле, что 8-9 класс считают себя слишком взрослыми, не слушают нас, педагогов.

– А по заднице ремнем?

– Да кто же их наказывать будет? Нас – несколько теток, да завхоз – мужик пенсионер. Милиция иногда приезжает, утихомирит, но это не выход.

– А чем заниматься будут на каникулах?

– Так ничем.

– Вот от отсутствия дела и маются дурью.

– Может ты, Виктор, поработаешь преподавателем, хоть на полставки, а то совсем грустно.

– Ну, что же, поработаем с молодым поколением, только просьба – не вмешиваться в процесс воспитания.

– А что вы собираетесь делать?

– Я человек военный, привык отдавать приказы, а приказы должны выполняться четко и быстро, иначе последует наказание.

– Ладно, попробуйте, только без членовредительства.

– Это само собой.

– Тогда ты поработай недельку, попробуй, а дальше мы тебя оформим, как полагается, если захочешь.

На следующий день вместе с директором я заявился в детдом. Меня представили преподавательскому составу – несчастным четырем учительницам-воспитательницам и завхозу Николаю Анатольевичу, мужику лет под 65.

В детдоме было три группы воспитуемых, разбитых на три учебных класса по возрастам 16, 15 и 14 лет, то есть девятый-седьмой классы. Меня представили в старшем классе, как нового воспитателя.

Что можно было сказать, обычные дети, немного насупленные, то есть встретили меня в штыки, как текущую проблему. Как мне показалось, дети, которые были в детдоме в Шахтах в далеком 1945 году были позлее и поздоровее, чем эти. Ничего, обломаем наглых, подбодрим нормальных.

Ну, что же, конец учебной четверти, чего еще ожидать от детей, которым учеба даром не нужна, как полного пофигизма, типа отмучились. Однако впереди их ждали четвертные контрольные по истории, физике и географии – это те предметы, которые я должен был одолеть с ними. В этих предметах я мог что-то рассказать даже с "чистого листа". Мог я вести биологию и даже ботанику, но этот предмет давала детям штатная профильная преподавательница. Честно говоря, я хоть и был близок к садоводству и огородничеству в первой жизни, живя в частном доме, так что пестик от тычинки мог отличить, но все эти семейства и подсемейства мне как-то не очень ложились на душу. Анатомию человека мог рассказывать долго и нудно или интересно, но с точки зрения нанесения ей, этой анатомии, наибольшего вреда.

Первым уроком была контрольная по физике у 9 класса. На уроке пришлось самому попыхтеть, решив контрольные задачи, после чего сравнить свой труд с "правильными ответами". Затем, пройдясь по классу, я понял, что из 15 человек что-то смогут решить человека три, еще парочка изобразит половину, остальные были полными нулями, поэтому постучав указкой по голове одного из двоечников, шучу, по учительскому столу, я обратился к ребятам: «Вижу, что за исключением одного парня и двух дам, никто ничего не решит. Тебе, тебе и тебе ставлю пять, только допишите контрольные, остальные будут решать ее вместе со мной, может быть, хоть списать правильно сможете.