Галина Романова - Проклятье волшебной воды

– За работу!

Виктор шагнул к бочкам. Они были небольшими, в каждой было, наверное, фунтов по двадцати воды. Примерился, с натугой взваливая бочку на плечи. Нет, больше! Двадцать пять, а то и тридцать. Но поднять можно.

– Тащи туда!

Парень вскинул голову. Ему предлагалось вскарабкаться с грузом по дощатым мосткам к краю огромного чана, под днищем которого другие рабочие разводили огонь. Несколько труб отходили от крышки, тянулись в разные стороны. Две заканчивались в соседних резервуарах, еще одна уходила через окно куда-то прочь из цеха. Еще две нависали над открытыми котлами.

– Пошел! Пошел!

– А зачем…– начал было Виктор, но его остановил окрик:

– Не болтать! Работать!

Юноша зашагал по мосткам. Они слегка прогибались под его тяжестью. Бочка с непривычки давила на плечи. Все-таки он довольно быстро добрался до патрубка, перевалил бочку, утверждая на краю, откупорил и дождался, пока темная, пахнущая тиной и рыбой, вода польется через край. Интересно, где ее взяли? Из реки?

Он едва успел опорожнить свою бочку и отстраниться, как его место занял Сэм. Обойдя друга, Виктор спустился, откатил пустую бочку в сторону, взялся за вторую. Работа началась.

Они таскали бочки с водой до самого перерыва на короткий обед. Сперва вдвоем, потом на пару к юношам перебросили еще одного грузчика, который работал молча, усердно, но не поднимая глаз. Мистер Уильямс, надзиравший за работой в цеху, лишь хлопнул его по плечу, представляя: «Это Джонс. Работайте втроем!» – и отошел к дальней стене, где начал раздавать указания.

Платформы с водой все прибывали и прибывали. Разгружали их втроем, нагружали по двое. К тому моменту, когда короткий резкий звук колокола объявил перерыв, юноши не чуяли рук и ног, а поясницы ломило так, что Сэмми застонал, выпрямляясь:

– Господи, я чувствую себя столетним дедом!

Распрямившийся рядом Джонс дернул уголком рта:

– Это начало.

Это были первые слова, которые от него услышали новички, и Виктор тут же поинтересовался:

– И так теперь будет… всегда?

– Ну… – Джонс снова дернул уголком рта, сплюнул на пол тягучую слюну, – так.

– Каждый день, – юноша невольно смерил глазом расстояние между наполовину опустевшей платформой и огромной цистерной, – таскать эти бочки? Всегда?

– Ну… почти.

– И больше ничего?

– А зачем?

Джонс привалился к краю платформы, вытянув ноги, неторопливо развернул на коленях узелок. Достал ломоть хлеба с салом и луком, откупорил бутыль, в которой плескалось что-то коричневое, отхлебнул.

– На, – неожиданно протянул Виктору, – глотни.

– Я не пью, – юноша почувствовал, что краснеет. – И вообще, у меня…

Мать перед уходом собрала и ему небольшой узелок – несколько картофелин, вареные яйца, хлеб…

– Чай. С молоком, – с привычной уже кривой усмешкой пояснил Джонс и снова сплюнул. – Это правильно. Силы нужны. А с джином тут строго. Запах учуют – выгоняют. И расчета не дают. Наоборот – ты еще фабрике должен становишься за недоработанные часы.

– А почему нельзя пить? – спросил Виктор, намекая на то, что в бутыли у напарника отнюдь не чай.

– А потому. Вода… она не прощает. Рука дрогнет и все. Конец! Но и без этого тут никак.

Видимо, для него так много говорить было непривычно, или он понял, что случайно сболтнул что-то не то, потому что отвернулся и продолжал обед, нарочито не обращая внимания на напарников.

Впрочем, беседа бы и так не сложилась – Сэмми здорово вымотался и, едва-едва перекусив, растянулся прямо на полу, со стоном расслабляя натруженную спину. Ему было не до разговоров даже о своем самочувствии. И Виктор не мог заставить себя забыть о приятеле и болтать, как ни в чем не бывало. Он жевал, не чувствуя вкуса, прихлебывая из бутыли разведенное молоко и осматривался.

Пока работал, замечал все лишь краем глаза, и только сейчас смог как следует рассмотреть все эти чаны, резервуары, котлы и тянущиеся между ними трубы. На время перерыва огонь под котлами чуть убавили, костры еле тлели, стихло бульканье воды, меньше стало пара, но работа не остановились – рабочих тут было немного больше, чем требовалось, и пока одни перекусывали, другие копошились, занимая их место. Время обеда тут явно было не одно на всех и, пока одни отдыхали, другие работали.

– Интересно, а что тут происходит? – подумал вслух Виктор.

– Не все ли равно? – буркнул Джонс. – Пора.

Юноша не успел спросить, откуда тот знает – прозвучал удар колокола.