Михаил Голицын - Через все времена

– Дед, – Ёська сел рядом с ним, – а много таких крепостей?

– Да кто ж их знает. И про эту бы не знал, если бы пахать не стали.

– Я тоже, когда вырасту буду крепости искать.

– Так для этого учиться надо, а то будешь без толку всю землю рыть, а ничего так и не найдёшь.

Как и говорил НКВДешник, раскопки закончились быстро и через несколько дней стало заметно как Дон стал расширяться и заливать пространство вокруг себя. Такое зрелище было можно увидеть только раз в жизни, поэтому Ёська старался не пропускать ни дня. С верха своего берега он смотрел как река словно растягивалась в разные стороны, пряча под собой сначала мелкую траву, потом кустарники и маленькие деревца. Он даже спускался вниз и ставил камень на край берега и потом считал дни, через сколько вода достигнет камня и накроет его. Для него, как и для большинства детей – это было увлекающее зрелище, а вот взрослые смотрели на это совсем по-иному. Вода топила усадьбы и огороды, сады и виноградники, пашню и сенокос, пойменные луга, выгон, лес и кустарники. Тогда громкие слова о постройке плотины, создание условий для самотечного орошения засушливых земель, обеспечение глубины Волго-Донскому каналу и работе ГЭС были просто словами. Оценить всю мощь и востребованность этой плотины ещё предстояло, а сейчас вода жадно воровала всё, что не смогли перенести на новое место жительства. Самым сильным потрясением для людей стал подрыв старой церкви, которую хоть и не использовали уже по прямому назначению, но всё же дорогую душе и сердцу каждого местного казака. Масштабная стройка новых городов, портов и транспортных узлов не прошла бесследно для местного населения: приехавшая на стройку молодежь стала обживаться в новых местах, города росли, строились школы, больницы, предприятия. Даже их родной хутор теперь слился с перенесённым Хорошевом и уже назывался станица Хорошевская. Теперь в станице была школа со своими учителями. Её открытие совпало с Ёськиным шестилетием, так что получилось, что он был одним из первых её учеников. И в отличии от многих ребят, учёба ему очень понравилась. Он старался аккуратно писать пером, учил буквы и цифры, но особенно ему нравилось, когда учительница рассказывала им об истории страны и о тех местах, где она побывала.

Как-то незаметно пролетело полгода обучения, осень ушла и пришла зима, зима сменилась весной и в самом начале весны случилось страшное. Ёська тогда не понимал, что же страшного произошло, но 5 марта 1953 года стало днём, после которого все взрослые как поменялись в одночасье. Он не расспрашивал никого о том, что произошло, а просто слушал. Слушал о том, как шёпотом говорили, что умер Сталин, как причитали о будущем, как боялись этого будущего, как не знали, как жить дальше. Ёське было не понятно, почему смерть одного человека так напугала всех, ведь в станице тоже умирали люди, и от этого не были все так грустны. Но расспрашивать он побоялся, а сам понять не смог, поэтому сделал вывод, что так надо. А между тем Цимлянское водохранилище набрало всю свою мощь и теперь это рукотворное море волнами накатывалось на берега, с которых раньше Ёська рассматривал медленный и величественный Дон, раскопки старой крепости, всю свою родную землю. Когда весна уже прогнала весь снег, когда высохла земля и из неё стали пробиваться молодые травинки, Ёська стал приходить на берег водохранилища и смотреть как плывут большие и малые корабли, рыбацкие лодки. А ещё он представлял, как сейчас под водой стоят дома, как омывается водами старая крепость, как рыбы плавают по тем местам, где он бегал несколько лет назад. Он и сам не понимал почему его так тянет к этому месту, почему так хочется ещё раз увидеть развалины крепости и что же такое вывозили ночью на машинах оттуда. Спросить у кого-нибудь он это боялся, да и вряд ли кто-то из станицы мог знать. Как-то раз он спросил об этом у деда и тот сказал, что разрыли старые курганы и, наверное, нашли золото, раз вывозили ночью. Но что за золото и почему оно было в курганах дед не захотел говорить и вообще на эту тему старался особо не разговаривать. Странно всё это было для Ёськи, обычно дед говорил обо всём и для него не было таких тем, на которые он не стал бы говорить с внуком, а тут как ножом отрезало.

Те, кто видел весну на Дону по достоинству оценят её красоту: цветёт степь, цветут деревья, даже люди начинают чаще улыбаться и словно зацветают, вечер становятся теплее, а солнце днём греет так, что щёки и нос краснеют. А ещё весна дарит ощущение праздника и свободы. Вот так в последний день учёбы, Ёська бежал домой, радостный, улыбчивый и с ощущением свободы внутри. Учительница сказала, что всё лето она не будет проводить уроки и это значило, что теперь он мог вдоволь набегаться с ребятами. Отец трудился в поле, мать была занята домашним хозяйством, так что Ёська, сняв чистую одежду, помчался на берег, смотреть как плавают корабли. Рядом с водой было не так жарко, и Ёська улёгся на берег, подперев голову руками, и стал рассматривать суда. Сейчас они ходили даже чаще, чем в начале весны, везли лес, уголь, какие-то мешки, а между ними сновали проворные рыбацкие лодки. Рыбы оказалось очень много, да так, что ей теперь снабжали всю страну. Плывущие по воде лодки и ласковое весенние солнце нагнали на Ёську сон, голова всё сильнее клонилась к земле, а глаза закрывались. Из последних сил он открыл глаза и вскочил на ноги, чтобы прогнать сон решил умыться холодной речной водой. Он поспешил спуститься к воде и в какой-то момент влажная земля под ногами поехала и Ёська, взмахнув ногами в воздухе, приземлился головой вниз. От удара сознание отключилось. Когда Ёська пришёл в себя, то по воде всё так же сновали лодки, солнце всё так же светило на небе, а голова и шея сильно болели. Он встал, морщась от боли, и всё же пошёл вниз к воде. Сев на краю, он запустил руки в холодную воду и умылся. Боль хоть и не прошла, но на какой-то миг стала не такая навязчивая. Ёська открыл глаза и посмотрел в воду. Там, где должно было быть его отражение, из воды на него смотрел совершенно незнакомый человек: небольшие узкие глаза, тёмная кожа, тёмные волосы нестриженной копной лежали на голове, пряча шрам на лбу.