Фредди Ромм - Голос горячего сердца

На помосте уже всё было готово для подписания мирного договора. Кошон вынул из футляра экземпляры договора и передал их секретарю Филиппа Доброго. Тот мигом разложил бумаги на столе:

– Ваше величество! Прошу вас!

Король Карл Простоватый подошёл к столу, взялся за перо. Пустыми глазами посмотрел на бумагу. Ненадолго задумался.

– Мир – это хорошо. А всё-таки, о чём говорится в этом договоре?

Сзади молча приблизились герцог Филипп Добрый и королева Изабелла. К королю Франции обратился Пьер Кошон:

– Ваше величество! – голос епископа звучал надрывно. – Наше несчастное королевство уже десятилетия как истекает кровью! И пуще солдат короля Генриха ваши подданные страдают от междоусобицы, вызванной арманьяками! Этот договор позволит нам прекратить войну с Англией, а значит, и арманьякам придётся распустить свои войска.

– Да? Это замечательно. Мне очень нравится. И больше ничего там нет? Король Генрих убирает свои войска из Франции, и конец войне?

Кошон мысленно проклял склероз Карла Простоватого. Неужели придётся напоминать этому коронованному олуху самые элементарные вещи? Он хоть не забыл, с кем обручена его дочь?

– Не совсем так, ваше величество. Армия короля Генриха останется во Франции, но его солдаты уже не будут нашими врагами. Король Генрих станет вашим зятем.

– Зятем? Ах, да. Он же обручился с Катрин, дочкой моей. Тогда я не понимаю, зачем нужен договор? Где это видано, чтобы зять воевал с тестем?

«Чтоб тебя, старый осёл! То и дело возникает ощущение, что ты не так глуп, а просто прикидываешься.»

– Ваше величество! Договор нужен для того, чтобы закрепить наследные права короля Генриха на французский престол.

– Это как – после меня, что ли? Он думает, что я собираюсь помирать?

«О, чёрт! Ещё недоставало, чтобы этот придурок взбунтовался в последний момент! Хотя… если вдруг… это ведь будет хуже только для него самого. В крайнем случае, договор подпишет Изабелла. С ней-то проблем быть не может.»

– Ваше величество! Разумеется, все французы, ваши верные подданные, мечтают, чтобы вы жили и правили ещё сто, нет, двести лет. Но нужно же подумать и об англичанах, наших новых друзьях и братьях! У них не должно сложиться ощущение поражения, иначе ничего хорошего не выйдет. Вы являетесь королём, а Генрих Английский – вашим наследником. Поверьте, это пустая формальность!

– Да? Пустая формальность? Наверное, да… А это никак не повредит моему сыну Карлу? Он ведь тогда уже не сможет претендовать на престол, если вдруг…

Кошон смутился. Как тут выкрутиться?

– Ваше величество! Я не сомневаюсь, что эта проблема легко решится! Мало ли, вдруг дофину приглянется какая-нибудь английская принцесса. Поскольку править объединённым королевством Франции и Англии всё равно будете вы, то совершенно не имеет значения, кто числится формальным наследником!

«Только бы этот старый осёл не вспомнил про королеву Иоланду, чтоб ей провалиться.»

– Да, действительно. Очень хороший и правильный договор.

И король Карл Шестой Простоватый, ещё немного помедлив, вздохнул и обмакнул перо в чернила, после чего черкнул своей подписью по договору о мире и дружбе на вечные времена между Францией и Англией.

Скромный епископ Пьер Кошон с облегчённым вздохом взял в руки драгоценный документ. Не удержался, с удовлетворением прочёл заключительные строки:

«С момента подписания настоящего договора законным наследником Французского Королевства является Его Величество король Генрих Английский, а в случае его кончины – наследник Генриха Английского. Дофин Карл, сын Его Величества короля Карла Французского, не вправе претендовать на престол. Он обязан признать настоящий договор в полном его объёме, в противном случае будет рассматриваться в качестве мятежника. Те французские города и провинции, которые откажутся признать наследные права и власть Его Величества короля Генриха Английского, объявляются вне закона и рассматриваются как мятежные. Его Величество король Генрих Английский сможет поступить с ними так, как сочтёт необходимым – для защиты своих прав, согласно настоящему Договору.»

Высокие гости постепенно расходились. Первыми удалились король и королева Франции. Карл Простоватый почему-то не выглядел радостным от заключения мира со вчерашними врагами. Наверное, просто не понимал его значимости для блага страны. Королева легонько подталкивала супруга в спину, уводя в сторону кареты.