Сергей Кулагин - «Хроники мёртвых городов – 3». Сборник рассказов

Дальше можно было не продолжать. Дело прояснилось.

– А что же это за твари такие, вурдалаки? Как их победить?

– Чтоб совсем сокрушить, не знаю, не слыхал, – покачал головой старик. – Но говорили старинные люди, значить, будто упырь не выносит яркого солнечного света. Не то, чтобы он его убивает, но, вроде как лишает сил.

Тут я с содроганием вспомнил нашу первую встречу с графом, когда в глаза бросилась темнота зала для приёмов.

– Ещё упыри умеют обращаться в летучих мышей, черных кошек, змей, вселяться в свои портреты… – продолжал загибать пальцы старик.

– И что же тогда делать, если их не одолеть?

– Бежать вам надо, барин. Молва приписывает упырям невозможность войти в чужой дом без приглашения и пересечь текущую воду. Так что, если хотите, переночуете сегодня у меня, а завтра, к обеду, я перевезу на другую сторону.

– А вы? Так и будете просто сидеть, и ждать, когда за вами придут?

– Да нешто можно отказаться, когда барин зовёт? Чудной вы, ей-Богу! – насмешливо посмотрел на меня старик здоровым глазом. – Мы народ тёмный, подневольный, значить. Это вам свобода дана… Нет уж, коли такова Божья воля, что пришёл кон помирать, тут уж ничего не попишешь!

Я покачал головой такому фатализму, однако препираться не стал. Ещё чего доброго, передумает…

Наскоро поужинав и прочитав «Отче наш», мы собрались спать.

– Вы, барин, ложитесь на кровати, – напутствовал старик. – А я уж тут, на лавке, по-простецки, мне привычней.

Так и сделали.

Среди ночи меня разбудил странный звук. Словно бы кто стучался в дверь.

– Илья! Илюша! – послышался снаружи голос графа. – Выйди хотя бы на полминутки, надо поговорить!

– Молчи, если хочешь жить! – сурово проговорил старик. Он мгновенно проснулся и стоял, загораживая проход к двери.

Было за полночь и из окошка светила полная Луна. Я увидел лицо графа, заслонившее её. Но… Это было оно и словно не оно, в то же время. Серая, покрытая шелковистой шерстью кожа, какая бывает у летучих мышей. Уши превратились в перепонки, а нос провалился и смотрел двумя темными впадинами. Граф улыбался красными губами, из-под которых торчали кончики острых клыков.

– Мой дорогой Гиппократ! Что же ты не поможешь своему больному другу? Разве этому учат вас в ваших учебных заведениях? – лукаво произнёс он, приглашающе подмигивая.

Я смотрел на графа и не мог оторваться. Его зелёные, с вертикальными зрачками, глаза приковали внимание, заполонив все вокруг.

Ноги против воли сделали шаг. Другой. Я понимал, что пропал, но ничего не мог с собой поделать. Взгляд графа загипнотизировал меня!

Дело спас старик. Выхватив из-под лавки какую-то крынку, он плеснул её содержимое в направлении окна, сопроводив действие крестным знамением.

– А ну, Дьявол, убирайся отсюда!

Лицо графа исказила злоба, он зашипел, словно кошка и испарился.

– Святая вода! Не любит, боится! – проворчал после Степан в ответ на мой вопрос, показывая устье крынки. И пояснил происхождение:

– Отец Эдессий оставил, не позднее перед тем, как сгинуть.

Я лёг, но ещё долго мне мерещились зелёные глаза графа, смотрящие из темноты.

Утро выдалось пасмурным. Солнце долго не решалось подниматься из-за горизонта, а, когда полностью рассвело, небо заволокло тяжёлыми и плотными, словно куколь на голове висельника, тучами.

– Не иначе, как «их» проделки! – проворчал старик, накидывая плащ. – Пойду вперёд, подготовлю лодку. А вы, барин, как соберётесь, значить, сразу следуйте за мной.

Забрав сумку и шляпу, я вышел за калитку и пошёл к берегу.

Сильный ветер колебал поверхность реки, создавая волны. Прибрежная роща шумела листьями. Вот и условленное место, а на волнах покачивается привязанная лодка. Но где же сам старик?

Шелест крыльев заполонил воздух. Я подбежал к лодке, оттолкнул её, запрыгнул и обернулся, готовый грести.

Они стояли на берегу. Все четверо. Впереди был граф, рядом управляющий, Франц Иоганнович. Поодаль среди деревьев угадывалось лицо рыжего Кузьмы. У ног графа лежало тело старого рыбака, над которым склонилась женская фигура. Когда она выпрямилась, я узнал графиню. Она провела тыльной стороной ладони по губам, стирая кровь. Граф улыбнулся, помахав рукой на прощание.

А я налёг на весла, вырываясь из гнезда вурдалаков в мир, где по-прежнему светило солнце и слышалось пение птиц»…

На этом рассказ завершился. Я отложил книгу и задумался о прочитанном, о будущем героя.

Пепел, оставшийся от «богатств» мёртвого мира, дотлевал. В стекле иллюминатора играло отражение огоньков из печи и казалось, будто планета плывёт, удаляясь в окружении поминальных свечей.