Номен Нескио - День воина. Историческая фантазия о событиях при селе Шевардино в августе 1812 года

– Ээ-эй…, – хриплым голосом позвал его крестьянин.

Фантом не ответил, затем постоял немного, медленно повернулся и, опираясь на ружьё, словно на посох, медленно побрёл прочь, навстречу лунному диску.

Проводив его взглядом, крестьянин закрыл глаза, из которых по щекам стекли две слезинки.

– Да есть наверно у тебя и детушки и жёнка имеется, а може и дедки- старики дал Бог живы- здоровы, как же русскому человеку этого? Без этого не моги, нельзя…. И Жулька…. Только вот же какое горе-то, а ведь ждут солдата, а он вона чё…. Нет его, как и не было….

Затем помолчал и, разведя руки, словно сам удивился своим мыслям, добавил:

– То есть как это не было? Был он, был русский солдат! И был и будет и есть! А кто ж тады шею-то свернул Бонапартию, так под зад напнул, что вона бегом бегить, споткается а поспешает, зараза в свою французию….

– Ты чего тут, охраняшь их что ле? – обратился к Николаю возница с первой подводы, указав кнутом на сложенные трупы, – Так в том надобности нет.

– Езжай, езжай, – ответил Почаев, поглубже натягивая шапку, – Тебе- то что за печаль? Я своих жду грузиться.

– А то садись, таки подвезу, – не унимался возчик, слегка стегнув лошадь, – Но-о-о….

– Да нет уж, благодарствуй! – ответил ополченец, взглянув на страшный груз в подводах, – Мне пока в другу сторону.

Он отвернулся от дороги и ещё долго всматривался во мрак и стену из снега, освещаемые луной, надеясь разглядеть ту фигуру солдата по фамилии Иванов, что прежде заговорил с ним.

***

Глава 2.

Нетанцевальные па месье

де Талейрана.

Закрытый экипаж стоял на неприметной улице пригорода Парижа в один из последних дней февраля 1812 года, тщательно скрывая двух месье, негромко беседующих между собой. Одним из мужчин был бывший иностранный министр Франции месье Шарль Морис де Талейран- Перигор. Его собеседник, среднего возраста господин, занимавший официально должность скромного советника по финансам при русском посольстве во Франции граф Карл Нессельроде.

Если бы некто, совершенно тайно присутствовал при этой встрече, да, собственно как и при других рандеву, то без всякого сомнения сделал бы вывод, что эти два человека были знакомы достаточно хорошо, но более того их связывала тайна, тайна их деловых отношений, которой они совершенно не желали делиться с третьими лицами. Оба господина существенно поднаторели на государственной службе и имели веские основания для подобных встреч, если не сказать более, они стремились к подобным встречам, извлекая из этого мероприятия существенный интерес.

Их знакомство произошло в небезызвестном Тильзите почти пять лет назад, где каждый находился в свите своего императора. С одной стороны это был русский монарх Александр, а с другой император Франции Наполеон. Россия попала в невыгодное положение и, не смотря на мирные договоры, настроения в обществе никак не способствовали укреплению дружественных отношений. И вот, совершенно как нельзя кстати, появился месье иностранный министр, представленный русскому царю генералом Коленкуром. С некоторых пор, месье де Талейран быстро охладел к проектам своего императора, совершенно не стесняясь, принимал деньги и оказывал определённые услуги сторонам, которые были далеко не друзьями европейского диктатора Бонапарта.

– И так, дорогой князь, – начал первым Нессельроде, широко улыбаясь, – Вы желали видеть меня и вот я тут.

Талейран кивнул головой и произнёс:

– Прежде, мне бы хотелось знать, что вы думаете обо всей этой военной суматохе?

– Дорогой мой, я не уполномочен вести какие-либо переговоры. Я всего лишь финансовый советник и не более…. А военная суматоха, это дело военных…. И почему именно я…, почему именно меня вы выбрали в качестве посредника?

– Ну так и я не министр, – тут же парировал француз, – Вы правы, имея своё имя и положение, я бы мог вести свои дела через князя Куракина?

– Именно так и хочу сказать, – ответил Нессельроде.

– Тот, о ком мы говорим, блестящий дипломат, без всякого сомнения. В бытность свою при императоре…, тогда в Тильзите, именно я настаивал на выборе Александра в пользу князя Куракина как посла России во Франции и император Наполеон быстро согласился со мной, если учесть, что у него на всё есть своё твёрдое убеждение и мнение. Но наш «бриллиантовый» князь, слишком уж заметная фигура, поймите меня правильно, к тому, же совершенно без вреда своему поручению от государя и, состоя в числе первых государственных сановников, слишком много уделяет внимания своей внешности и туалету. Это блистательный политик, как внутренне, так и внешне, в полном понимании этого слова.