Василий Лягоскин - Девять жизней Кота. Книга вторая - «Великое княжество Московское»

А тут и Ольга подскочила – не на шум воды, скорее всего, а чтобы проверить уровень ее в ванне. И постояла немного, уткнувшись взглядом в пол; точнее, в покрывало, служившее недавно Олегу одеждой. Ждала, когда уровень воды в ванной поднимется до нужного – то есть, по шею мальчику, когда он встанет на ноги.

И встать пришлось, хотя Кот чувствовал, что на это несложное, тем более в воде, движение отдал как бы не остатки сил. А еще и улыбаться приходилось служанке; чтобы та не запричитала, не заподозрила бы что-то необычное. В Ольге, в ее верности и молчании, Олег был уверен практически на все сто, но…

– Лучше перебдеть, – думал он, держась за край ванный одной ладошкой, а другой прижимая к бедру нож.

К той части бедра, которая не была видна Ольге. Очевидно, что именно на клинок было обращено сейчас внимание парня; наверное, он этим вниманием, импульсом его, в какой-то момент включил что-то в ножике, или открыл «краник», в который буквально хлынула энергия – как бы не мощнее, чем вода из двух настоящих, материальных кранов. Впрочем, как раз в эту секунду женщина перекрыла воду – сначала горячую, потом холодную. Подняв с пола тряпку, в которую превратилось покрывало, она бросила какой-то подозрительный взгляд на Олега; с безмолвным вопросом, который сам Кот прочесть не смог. Даже не пытался, поглощенный новой загадкой. Он лишь оторвал ладошку от теплой эмалированной поверхности ванны, и слабо помахал ею: «Иди, мол, женщина – не мешай!». Даже рот побоялся открыть, чтобы выразить то же самое, только словами. Словно опасался, что Сила, бурлящая в нем, хлынет через природное отверстие наружу.

Ольга исчезла, бросив еще один, такой же непонятный взгляд на мальчика, и негромко хлопнув дверью. А Олег, словно очнувшись от этого звука, понял, наконец, что же его так поразило в той Силе, что как-то разом прекратила поступать в организм. В какой-то своей части, очень незначительной, она была сдобрена его родной, из Источника.

– Словно в тарелке борща ложку сметаны развел, – мелькнула в голове аналогия, – густую, свежую…

В животе тут же засосало, затребовало свое. И это не взирая на то, что мальчик был переполнен Силой так, что, казалось, готов был взлететь к потолку. Ну, взлететь, конечно, не получилось, хотя Кот непроизвольно и попытался проделать такой трюк. Но команду, которую он подал себе, опять восприняла ближайшая к телу стихия – Вода. Она опять начала подниматься, грозя хлынуть через край ванны уже целым потоком. Олег же резко перекрыл «краник», из которого наружу изливалась Сила. Теперь кубометр воды занял свой законный объем относительно мирно. И тело мальчишеское едва качнул, и полам в ванной комнате жидкости почти не добавил. Кот же на это, совсем не великое на посторонний взгляд достижение потратил примерно половину сил – словно дистанцию на «десятке» пробежал до Источника.

Вспомнив о потере, он опять едва не застонал, а еще – выпустил нож из ладони. Клинок, как и полагается металлическому изделию, пошел ко дну. Но как-то медленно, словно в его отношении закон всемирного тяготения работал с другим, пониженным коэффициентом. Ну, или вода в ванне была много гуще, чем это ощущал своим телом парнишка. Его рука была значительно быстрее; Олег подхватил медленно тонущий нож так, что даже не пришлось нагибаться. «Ножик» – такое нехитрое имя временно дал артефакту Олег – поплыл в его ладони по дуге; медленно, одновременно с ожиданием новой волны Силы. Увы – ожидание не стало приказом, или просьбой. Ножик был чуть теплым, и не живым; как и любой другой предмет из золота.

– Кроме монет, конечно, – поправил себя Олег, – но вот эта особенность, что надо включать какой-то механизм для «подзарядки», скорее большой плюс для меня. В плане конспирации, конечно. Боюсь, если узнают, что такая «вундервафля» оказалась в моих руках в качестве трофея… там она долго не пробудет.

Кот еще раз попробовал глянуть на артефакт особым зрением; проникнуть им внутрь металла, и обнаружить в нем хоть каплю Силы, или плетение. Увы (или здорово!), но металл никак не отозвался. Едва удержавшись от еще одного эксперимента, призыва Силы, только теперь осмысленного, парень положил артефакт на полочку, снял с нее флакон с шампунем, и постарался на какое-то время забыть обо всем, кроме чистоты собственного тела. Только вот пресловутую тарелку с борщом, да густой сметаной выгнать из сознания не получилось.

Из ванны Котов вышел, как уже не раз прежде, в халате до пола; чистый, благодушный, и… вооруженный. Ножиком, конечно, который и резать, и колоть мог достаточно прилично, несмотря на утверждение о том, что золото очень мягкий металл.