Василий Лягоскин - Девять жизней Кота. Книга вторая - «Великое княжество Московское»

Однако такая же дурацкая улыбка едва тронула губы, и исчезла. Взрослый, рациональный и в немалой степени циничный ум старшего лейтенанта Котова начал обдумывать новую проблему:

– Да, это действительно проблема. О том, что Источник исчез, рано или поздно станет известно. И чья-то светлая голова может соотнести это событие с моим исцелением. Точнее, с ножом. Значит, что? Значит, для всех Источник должен быть живым. Хотя бы несколько дней. Вот и порадуешься тут, что Матвей Григорьевич прикован пока к постели. А может, и потом не заявится? Как же – обязательно примчится, как только встанет на ноги. Но это будет уже следующая задача. А пока надо примериться, как выполнять первую… И вторую тоже – ножик этот выпускать далеко нельзя. Мало ли что. Да и пригодиться может в любой момент. Хотя бы… в том же Уилтшире..

Олега; точнее, конверт с мальчиком внутри, тем временем пытались перехватить из рук Матузова – как эстафетную палочку. Но он не отдал – отбрехался вполне спокойным, не загнанным от бега с грузом на руках голосом:

– Да не устал я… и ворота, вон уже видны.

Олегу в его одеяле была видна лишь частичка мощной груди новика, точнее куртка, которую он уже немного отогрел своим дыханием. Но сознание как-то само фиксировало и время, и скорость бега, и даже, кажется, количество шагов, которые сопровождались едва слышным хрустом снега. Ну, или он машинально, как уже привык на полигоне, фиксировал прохождение дистанции; может быть, даже расходом собственной Силы – в таком спокойном состоянии. Кот даже прикрыл глаза, возвращая себя в те относительно безмятежные дни, когда на своих собственных ногах пересекал створ ворот, а потом взбегал по ступеням лестницы. Картинки были как живые – и двери распахнул кто-то, словно ожидал их в ночи; и в холле переговаривались – Олег узнал только голос управляющего, Суровцева; и Ольга почему-то не спала – встретила у дверей одетой, и приняла живой груз из рук односельчанина.

Никто не сказал ни слова – пока дверь за женщиной и ребенком не захлопнулась, и Олег не дернулся, требуя опустить его на пол. С плеч его до самого паркета, теплого для босых ног, свисало одеяло, не скрывавшее теперь спереди ничего. А Ольга уже рванулась вперед; к некоторому огорчению Олега, сначала не в столовую, а в спальню и дальше, в ванную комнату. И, перекрывая шум струй воды, ударивших в пустую ванну, начала изливать на мальчика тепло своей души, вместе со словами:

– А я ведь чувствовала, Олег Георгиевич, я знала – что именно сегодня вы вернетесь. И спать не ложилась…

Тут она разогнулась, прежде едва достав ладонью до дна ванны – чтобы потрогать закрывшую лишь дно воду, и повернулась, закрыв ладонью рот. Как понял Олег, чтобы наружу не вырвался возглас… чего? Он повернулся к зеркалу, ничуть не смущенный тем, что одеяло сползло на плиточный, тоже теплый пол полностью.

– Ну, и шрам… подумаешь, – сказал он вполне спокойно, даже с какой-то гордостью, – не зря же говорят, что шрамы украшают мужчин.

А спину вдруг обожгло приятным холодком – это другого шрама, пятнышка на спине, коснулся женский пальчик. И женщина свершила небывалое – переступила через себя внутри, через пропасть сословных разграничений. Шагнула вперед, и обхватила руками мальчика, подняла и прижала его к груди. Олег даже расслышал, кажется, ироничное, и теплое: «Мужчина!».

А потом порыв этот прошел, и Ольга, пискнув что-то извиняющееся, унеслась из ванной. Олег же еще немного полюбовался на свое «украшение», и полез в ванну – хотя там набралась едва треть объема. И только теперь, сев в воду, отчего она поднялась ему почти до шрама, обнаружил, что по прежнему держит в руках нож. Почему на него не обратила внимания Ольга? Ответа не было. Зато было желание поэкспериментировать. Не с ножом – с собственной Силой, которой, чуялось, прибавилось.

– Ну, что, попробуем? – спросил Олег у воды.

Нет – у Воды, той частички собственной Силы, что отвечала именно за эту стихию. Он не «попросил» ее подняться какой-то определенной формой; тем же шаром, или забавными зверушками. Просто велел: «Вверх!», и почувствовал, что ягодицы вместе ногами отрываются от гладкого дна ванны. Это не было левитацией – просто мальчика на краткий миг приподняло вместе с водой, которая поползла кверху всем своим объемом, уже превысившим половину ванны. Тельце тут же рухнуло вниз, а вслед за ним и добрая пара центнеров горячей жидкости, уже добравшейся, следуя приказу, практически до краев ванны, и оттого заставившей тугие струи из кранов расплескаться частью своей на пол. А сам Олег, больше ошеломленный, чем обрадованный этим явным проявлением возросшей Силы, едва удержался в сидячем положении, сжавшись под рухнувшим на него водопадом.