Александра Гусарова - 541-я

Мужики часто твердят, что если ты не был в армии, то ты не мужчина. Женщины же отвечают тем, что настоящая женщина должна пройти все прелести роддома. Помочь в этом непростом вопросе Юльке было некому. Она устроилась в реабилитационный центр и спокойно дожидалась важного события в своей жизни. Девушек там обучали специалисты: как дышать, где массировать, как пеленать, когда ребеночек появиться на свет. Но просто по-человечески поговорить ей было не с кем.

И, видимо, на почве нехватки общения ей начали сниться странные сны. К девушке стала приходить в видениях красивая женщина с волосами, цветом напоминающий лунный свет, добрым голосом и ласковой улыбкой. Юлька почему-то была уверена, что это ее мама. Разумного объяснения она дать не могла. Но это объяснение с нее никто и не спрашивал. Женщина говорила, что все будет хорошо, что девушка со всем обязательно справиться и все у нее образуется.

А в одну из ночей к ней вместо женщины пришел мальчик. Во сне ему было три или четыре года. Точно возраст у ребятишек она определять не умела. Важно было то, что ребенок мог уже хорошо разговаривать. Он подбежал к Юльке, вернее к ее образу во сне и бросился обнимать за шею со словами:

— Здравствуй, мамочка! Я рад, что скоро мы с тобой увидимся!

— Здравствуй, Ванечка! — ответила ему Юлька из сна, тиская в объятиях и целуя темную вихрастую макушку.

— Значит, меня будут Иваном звать? — улыбнулся малыш.

На последнем УЗИ доктор подтвердил, что у нее будет мальчик, поэтому она решила, что он станет Ванечкой. С этим проблем не возникло. Вдруг малыш задал вопрос, на который наяву ответа у нее не было:

— Мама, а какое у меня будет отчество?

Матери-одиночки обычно дают отчество детям по имени биологического отца ребенка или по имени своего собственного родителя. Как звали в реальности папу, Юлька не знала. Отчество «Сергеевна» ей придумала Розалия Назиповна. А как звали того, кто сотворил ей это чудо, она даже не догадывалась. Поэтому и во сне девушка растерялась:

— Я не знаю!

— Тогда я буду Александровичем! Ты, мамочка, не возражаешь?

— Иван Александрович? — задумалась Юлька из сна. — Что ж, звучит красиво. Я не возражаю. Но почему ты выбрал именно это имя?

— Я хочу дать подсказку моему папочке. Пусть он тоже узнает, что у него есть я!

Хотела ли Юлька дать подсказку «папочке»? Скорее она хотела плюнуть в его наглую рожу или съездить по ней кулаком. Беда была в том, она не знала, где эту самую рожу искать и как ее узнать. И лишь глазенки сыночка необычного сапфирового цвета что-то смутно ей напоминали.

Проснувшись утром, девушка погладила себя по ставшему очень объемным животику и прошептала:

— Здравствуй, Иван Александрович!

И в этот момент ее скрутила резкая боль, а по ногам потекла непонятная жидкость.

— Вот и началось! — только и успела подумать она.

Юлька думала, что готова ко всему. Но те девять часов непрерывной боли и ощущение того, что тебя просто ломает пополам, практически лишили ее сил. Акушерка внимательно прощупала готовящийся к выходу плод и коротко бросила:

— Крупненький, а таз узенький. Дай Бог, сам пройдет!

После этой небрежно брошенной фразы, в мозгу девушки засела только одна фраза:

— А если не пройдет?

Во время приступов боли она успела проклясть всех: и неизвестного папашу, и весь мужской род, и такое несправедливое распределение ролей в человеческом мире. Но когда к ее груди приложили сверток с копошащимся малышом, она забыла про все на свете. Ванечка показался в тот миг самым красивым, самым желанным ребенком на свете.

В центре во время бесед с психологом ей предлагали оставить ребенка в доме малютки.

— Ты же выросла в детдоме, ничего с тобой не случилось. И ребеночку твоему там будет хорошо! А так только и будешь, что нищету плодить. На что вы с ним жить будете?

При этом психолог десять раз успевала повторить, что она говорит те вещи, которые говорить не должна. Но в случае с Саттаровой это лучший выход. Юлька уже начинала задумываться над таким решением проблемы. Да только эти пять минут после родов расставили все по своим местам. Она будет браться за любую работу, может ночей не спать, но ребенок будет расти только с ней.

А через три дня ее в кабинет пригласил неонатолог. Седой, худощавый мужчина долго смотрел в окно, ничего не говоря посетительнице. Юлька сначала была спокойной, но потом сильно занервничала:

— Доктор, что с моим сыном? Он чем-то болен?