Дэйл Браун: Воинский класс

— Мы еще не готовы, — сказал Торн.

Председатель Верховного суда в ужасе взглянул на него.

— Простите, губернатор?

— Мы не готовы. — Торн жестом сказал всем сесть перед огромным камином в гостиничном номере. Он, Базик, и члены их семей быстро, но спокойно сели, взявшись за руки. — Нам нужно сделать кое-что перед тем, как мы пойдем. Вы можете присоединиться, или просто смотреть, или направиться в Капитолий. Он усадил свою жену на двухместный диванчик перед камином. За окном виднелась боковая стена Белого дома. Затем Торн сел сам и кивнул всем. — Закройте, пожалуйста, глаза.

К великому удивлению председателя Топмсона, все закрыли глаза, и молча сели, держась за руки и склонив головы. Он посмотрел на клерка, на часы, на удивительное собрание перед собой. — Что… что они делают? — Шепотом спросил он у приданного семье офицера Секретной Службы [4] В данном случае, это имя собственное — Служба безопасности президента США . — Молятся?

— Не думаю, сэр, — тихо ответил тот. — Я думаю, скорее медитируют.

— Медитируют?! Сейчас? Человека должны привести к присяге в качестве президента Соединенных Штатов менее чем через полчаса! Как он может думать о какой-то медитации?

— Они делают так два раза в день, ваша честь, — ответил сотрудник как ни в чем ни бывало. — По двадцать минут. Ровно двадцати минут. Все.

Председатель Верховного суда понял, что все, что он слышал о Томасе Натаниэле Торне было, вероятно, правдой. Это было невозможно… Недопустимо!

— Губернатор Торн, пожалуйста, мы должны идти. — Ноль внимания. Томпсон сказал громче, голосом, более соответствующим должности председателя верховного суда.

— Губернатор Торн!

Один из детей открыл глаза, посмотрел на председателя, потом недоуменно посмотрел на мать, но снова закрыл глаза, когда увидел, что та никак не реагирует. — Вы можете присоединиться к нам, вы можете смотреть, вы можете уйти, — сказал Торн тихим, но возмущенным голосом, не открывая глаз. — Но вы не можете нас беспокоить. Спасибо.

Томпсон знал что его ждали в Капитолии, знал, что должен был быть там, но не смог заставить себя уйти. Он стоял, замерев, и с удивлением следил за тем, как медленно утекали минуты. Раздалось несколько срочных телефонных звонков и запросов по рации, но на все ответили сотрудники Секретной Службы. Торны и Базики никак не реагировали.

Томпсон ощущал потребность сделать что-то, возможно, даже приказать брать их на руки и везти, потому что страна ждала их, но какая-то необъяснимая сила не давала ему сказать ни слова. Он не мог поверить, но дети, даже совсем маленькие, замерли, без единого движения. Он никогда в жизни не видел, чтобы его собственные дети могли сидеть так долго. Да и внуки, которые обычно вели себя очень хорошо, могли взвиться с места в доли секунды.

Спустя ровно двадцать минут Торн открыл глаза. Словно получив команду, остальные также открыли их одновременно. Базики открыв глаза, увидели, что Торны уже вставали. Никто из них не выглядел сколько-нибудь сонным — нет, они выглядели свежими, напряженными, обновленными, готовыми драться за предстоящую власть. Старшие дети вскочили со своих мест без слов, проверив пеленки на младших и помогая Амелии. Спустя несколько мгновений все были готовы.

— Губернатор, сенатор, нам… лучше поторопиться, — пробормотал председатель Верхового суда, все еще не веря собственным глазам.

— Не надо торопиться, мистер Томпсон, — сказал Торн. — У нас много времени.

— Но до Капитолия минимум десять минут, даже с эскортом, а еще минимум десять минут на то, чтобы…

— Мы не поедем в Капитолий, — сказал Торн. Базики и Торны уже выходили из дверей. Сотрудники Секретной службы двигались впереди, расчищая дорогу. Они обошли лифт и направились к старой лестнице.

— Вы… Вы не поедете в Капитолий? — Шокировано спросил Томпсон. Ему, тем не менее, приходилось идти быстро, чтобы не отстать.

— Пускай церемонию проводят в честь президента Мартиндэйла и вице-президента Уайтинга, ваша честь, — ответил Торн. — Народ избрал меня, чтобы я работал на его благо, а не выступал с речами или красовался на параде.

— Но… но члены Конгресса, другие высокопоставленные лица, приглашенные гости, сотни тысяч граждан со всех уголков страны — все они ждут вас у Капитолия! Что они скажут, когда вы не появитесь?

— То же самое, как если бы я появился там — может быть, немного добрее, так как им не придется выслушивать инаугурационную речь, — сказал Торн. — Не имеет значения, ваша честь.