Михаил Ланцов - Консул Руси [litres с оптимизированной обложкой]

– Хазарский посланник прибыл, – тихо произнес вошедший слуга, стараясь не отвлечь маленького Константина от упражнений.

– Что-то случилось?

– Видимо, да. Но он хочет говорить с тобой.

Недовольно поморщившись, Ярослав встал. Дал супруге, что присматривала за этим импровизированным классом, указания. И вышел вслед за слугой. Оставив Пелагею надзирать над занятиями этих ребятишек. Именно ребятишек, потому что кроме Константина здесь сидели и занимались дети лояльных нашему герою старейшин. Не все, разумеется, а только подходящие по возрасту. Достаточно юные для того, чтобы их сознание еще можно было качественно переформатировать.

– Доброго дня, – поприветствовал консул посланника.

– О великий! – поклонившись, начал лепетать этот человек, долго и вдумчиво нахваливая и прославляя нашего героя.

– Хватит! – прервал его Ярослав. – Говори по делу! Что случилось?

– Хорезмшах помог огузам заключить союз с половцами. После чего они сообща нанесли поражение моему великому кагану.

– Он жив?

– К счастью. Но вынужден отойти за Дон.

– Огузы заняли междуречье Дона и Волги?

– Да, о великий! И мой господин опасается, что вскоре они прорвутся за Дон. Ему сложно их сдерживать.

– Он просил что-то еще передать?

– Мой господин просто просил тебя предупредить об угрозе, что нависла над Днепром.

– Ему нужна помощь?

– Он призвал на помощь своих данников – печенегов и думает удержать Дон с их помощью. Больше всего он опасается, что халифат выставит на его поддержку еще какие отряды.

– Значит, он думает, это халифат отправил войска хорезмшаха?

– Да, о великий. Ему доносили о том, что к хорезмшаху прибыл гонец от халифа незадолго до выступления его армии в поход.

– Ясно, – кивнул Ярослав. – Ступай. Тебя накормят и дадут место для отдыха. Мне нужно время, чтобы подумать над ответом твоему господину.

Гонец откланялся и удалился со слугой. Ярослав же вернулся к детям, которые в его отсутствие слегка расшалились. Но наш герой не стал их останавливать или как-то отчитывать. Просто прошел и сел, одним своим присутствием наведя порядок. Ему было нужно подумать…

И так дел хватало, а тут еще эта проблема. Он не думал, что хазар так быстро потеснят. И напрочь не помнил – как оно все было в реальности. Кроме разве что уверенности в том, что огузы с половцами враждовали. Да и Хорезм вроде как так далеко в походы не ходил.

– Да… дела… – тихо, едва слышно пробурчал Ярослав.

Лезть в эти степные разборки ему не хотелось совершенно. Не до них. Он очень надеялся на то, что Захария и его наследники сумеют сами справиться. А он их поддержит взаимовыгодной торговлей. Но, к сожалению, так благостно не выходило.

Немного поблуждав взглядом, он уткнулся в толстую тетрадь в толстом кожаном переплете, подшитую из бумаги [6] Уже несколько лет Ярослав кустарным образом изготавливал бумагу из лыка. Лыко разваривалось, а потом разбивалось на волокна в импровизированной кулачковой мельнице. Промывалось. Замачивалось в бочке с мелом (для окраски в белый цвет) и спиртовой суспензией канифоли (для большей прочности). Эта масса черпалась рамкой с тряпичной сеткой. Ей давали стечь. А потом располагали между двух досок и прессовали, дабы удалить лишнюю воду и сделать материал плотным, однородным. Потом полученные сырые листы сушились, обрезались и полировались, натираясь куском гладко отшлифованного камня. Технология позволяла делать на коленке хорошую, тонкую, гладкую и прочную, плотную бумагу белого цвета. Пусть и не быстро, но на приличном уровне и из подручных материалов. . Обучение сына, которым Ярослав занимался, вынудило его втянуться в не самые приятные для него дела. И прежде всего засесть за большое количество вдумчивой писанины.

Одна проблема тянула другую.

Делопроизводство и какие-то записи в городе велись на нерегулярной основе и на каком языке придется. Больше, конечно, на греческом из-за наличия у Ярослава на службе грамотных греков. Но это создавало большие проблемы в перспективе.

Когда наш герой занялся обучением сына, он вынужденно задумался о том, что будет дальше. Не через год, не через десять лет, а дальше. Совсем дальше. Из-за чего занялся не только обучением сына, но и сыновей наиболее влиятельных и лояльных ему старейшин города.

Но обучать чему?

Ведь местный славянский язык письменности не имел. А без писанины никакое обучение никуда не уйдет. Да, можно было заставлять всех этих ребят учить греческий и уже на нем преподавать. Но это было слишком сложно и в перспективе очень неудобно.