Юрий Корчевский - Тамплиер. На Святой земле

– Вполне, благодарю, – кивнул Александр.

– О, не благодари. Моё дело помочь людям в паломничестве. Был я на Святой земле. Камень, песок, жара, пока дойдёшь, ноги в кровь собьёшь, если босой. Да ещё эти мамлюки, всегда нападают.

Кто такие мамлюки, Александр тогда не знал, а встретиться пришлось, причём довольно скоро. Мамлюками называли военное сословие в средневековом Египте, из подростков кипчаков, а также абхазов, черкесов, грузин. Юноши обращались в ислам, учили арабский язык, обучались военному делу. Взращиваемые десятилетиями, мамлюки представляли грозную силу. Постепенно они взяли в свои руки власть в стране. Султан, считай, уже играл второстепенную роль, а потом и султанами стали мамлюки. В 1261 году под их властью были исламские святыни – Мекка и Медина. Их владения, кроме Египта, включали Сирию и Палестину, земли Северной Африки. В описываемый период ими правил султан аль-Ашраф-Халиль.

Вернулся рыцарь, в руках он нёс чрезседельную сумку, бросил её поближе к камину, сам уселся на табурет. Лицо грубое, как топором рубленное, жёсткое, длинные, до плеч, тёмные волосы. Он повернул голову к Александру:

– Ты в паломничество в Святую землю собрался?

– Именно так.

– Добавляй – господин.

– Конечно, так, господин.

– Мне нужен оруженосец. Пойдёшь служить? Жалованье не предлагаю, денег у меня нет. Но всегда будешь сыт, одет и под моей защитой.

– Хм, я никогда не был оруженосцем, господин. А что оруженосец должен делать?

Александр не только оруженосцем быть не собирался, но и паломником. Он вообще не знал, что будет делать. Вернуться бы на Ладогу, да как? Но и выживать надо, коли попал в Средние века. К тому же рыцарь собирается в Святую землю, к Храму Господню. А это земля сразу трёх религий – иудаизма, христианства и ислама. В его время в Иерусалим не каждый мог попасть – визы, деньги. А сейчас предоставляется возможность побывать, так почему упускать?

– Седлать моего коня, точить, чистить моё оружие, помогать мне одеться, в бою прикрывать с тыла. Если не лентяй и пройдоха, всё получится.

– Прикрывать? Я не держал оружия.

– Научу. Мечом за несколько дней не научишься, твоим оружием арбалет будет.

Арбалет считали оружием простолюдинов. Для того, чтобы хорошо владеть луком, нужны длительные тренировки, годы уходят. Лёгок лук, скорострелен, шесть-семь стрел в минуту опытный лучник пустит. Однако стоит дорого и воды боится. Под дождь попасть, считай – испортить. Арбалет делался быстро, особенно если плечи железные. Выигрывал у лука по убойной силе, но проигрывал по скорострельности. Арбалетный болт весил около 50 граммов, имел скорость 70–90 метров в секунду, кольчуга железная болтом пробивалась на ста – ста двадцати шагах, хотя дальность полёта болта была до 250 метров. Тяжелее лука был, весом три-пять килограммов, и взводить его было сложно: либо приспособлением «козья нога», которое носилось отдельно на поясе, либо рычагом на самом арбалете. Отсюда и скорострельность низкая, у опытного арбалетчика – до трёх выстрелов в минуту.

Для владения мечом или луком целое искусство требовалось, практика под руководством учителей, потому арбалет – удел плебеев, а не людей благородного звания. Александр об этих тонкостях тогда не знал.

Доминик расстарался, принёс с монастырской кухни рисовой каши, лепёшек и кувшин вина.

– Поешьте да ложитесь спать. Скоро стемнеет, и твои братья из ордена не приедут.

Перед ужином сперва монах, за ним рыцарь перекрестились, Доминик произнёс краткую молитву. Перекрестился и Александр, причём едва не совершил ошибку. Католики осеняют себя знамением слева направо, в отличие от православных. Ели в тишине, еда воздавалась человеку за труды, к ней относились уважительно. Потом Доминик проводил Пьера и его оруженосца в большую комнату с топчанами.

– Отдыхайте.

Надо ли сомневаться, что после передряг Александр спал крепко. Утром спал бы ещё, да разбудил Пьер.

– Вставай, – толкнул он Александра. – Пора задать коню овса и завтракать самим.

Простых премудростей, которые знает каждый селянин, Александр не знал. В конюшне остановился у денника, где стоял единственный конь. Сколько сыпать овса? Рядом с ящиком овса стояло деревянное ведро. Нагрёб полное, высыпал в кормушку. То, что в своём времени казалось несущественным, далёким, ненужным, теперь выходило на первый план. После скромного завтрака из пшеничной лепёшки и кружки воды рыцарь вручил ему арбалет и наплечную сумку с болтами.