Александр Харников - Северный сфинкс

– Ваше… Сударь… – Ермолов уже не знал, как ко мне обращаться. – Да, вы правы – я многое обдумал за время ссылки и пришел к выводу, что смута в государстве будет на руку только его врагам. Но откуда вы…

– Алексей Петрович, успокойтесь. – Я подошел к Ермолову и дружески положил ему руку на плечо. – Можете называть меня по имени и отчеству – Василий Васильевич. А то, что я многое знаю о вас… Вы даже представить себе не можете, сколько мне всего о вас известно. Например, о визите к вам некоего таинственного незнакомца, который случился в одном провинциальном городке. Это когда он продиктовал вам весьма интересный документ…

Лицо Ермолова стало вдруг бледным, как бумага. Этот богатырь пошатнулся, и мне пришлось подставить ему стул, чтобы он не грохнулся в обморок.

– Василий Васильевич, так это были вы? – придя в себя, прошептал Ермолов. – Нет, тот человек был моложе вас и выглядел по-другому. Но откуда вы тогда знаете о сем таинственном случае?

– Знаю, Алексей Петрович, знаю. И полагаю, что в большинстве своем то, что надиктовал вам тогда незнакомец, сбудется. А чтобы вы мне поверили, я расскажу вам то, что тогда произошло… Если же я в чем-то ошибусь, то вы меня поправьте.

Итак, все случилось в небольшом городке, куда вы, Алексей Петрович, прибыли по служебной надобности. Как-то раз вечером, сидя за столом в комнате, вы внезапно увидели перед собой незнакомца – судя по одежде, небогатого мещанина. Вы захотели спросить у этого человека, что ему нужно и как он вообще оказался в вашей комнате, но какая-то таинственная сила остановила вас. Незнакомец же, нисколько не смущаясь, властным голосом приказал: «Возьми перо и бумагу!» И когда вы беспрекословно выполнили его требование, он начал диктовать документ, первыми словами которого были: «Подлинная биография. Писал генерал от инфантерии Ермолов…»

Вы, Алексей Петрович, хотели было возразить, что никакой вы не генерал, а пока всего лишь артиллерийский подполковник, но ничего не смогли вымолвить и, словно загипнотизированный, исписали целый лист бумаги, на котором предстали основные события всей вашей последующей жизни. Здесь говорилось и о войне с Наполеоном, которая должна была начаться в 1812 году, и о поездке ко двору персидского шаха в 1817 году, и о событиях на Кавказе, и о вашей опале при начале правления императора Николая Павловича, и об очень долгом периоде вашей жизни в отставке вплоть до кончины в весьма почтенном возрасте.

Закончив диктовать, таинственный человек неожиданно исчез, словно его и не было совсем. Вы бросились к ординарцу, находившемуся в соседней комнате. Но тот поклялся, что «ни одна живая душа не проходила мимо него в кабинет его высокоблагородия». Более того, никто и не выходил оттуда. Да и сама входная дверь дома давно уже заперта на замок…

– Все именно так и было, – побелевшими губами пробормотал Ермолов. – Вы словно незримо присутствовали тогда в моем кабинете. Скажите ради всего святого, Василий Васильевич – кто вы и откуда?!

Я улыбнулся. Случай, о котором я рассказал будущему «проконсулу Кавказа», зафиксировал в своих воспоминаниях хороший знакомый Ермолова капитан Берг. Случилось это в 1859 году, незадолго до смерти Алексея Петровича. Позднее родственники генерала, разбирая его архив, обнаружили в нем тот самый «странный документ». Удивительно, но и дата смерти Ермолова была указана в нем точно – 11 апреля 1861 года.

– Алексей Петрович, – сказал я, – я обещаю вам рассказать обо всем чуть позднее. Пока же я похлопочу относительно вас и попрошу государя, чтобы он снял с вас опалу. Нам нужны опытные и храбрые артиллеристы. Думаю, что император прислушается к моим словам.

Когда Ермолов ушел, я задумался. Интересно все-таки, кем был тот таинственный незнакомец, который наперед знал всю биографию генерала? Возможно, что он был наш коллега – межвременной скиталец, заброшенный в прошлое. Либо человек из будущего. Вполне вероятно, что где-то в XXI–XXII веках люди все же построят пресловутую «машину времени» и с ее помощью будут путешествовать из будущего в прошлое. Впрочем, о сем пока можно было лишь гадать…

7 (19) апреля 1801 года.

Санкт-Петербург. Михайловский замок.

Подполковник ФСБ Михайлов Игорь Викторович,

РССН УФСБ по Санкт-Петербургу

и Ленинградской области «Град»

Рановато, оказывается, мы обрадовались тому, что заговор против Павла Петровича уже раскрыт, а основные его участники арестованы. Действительность оказалась не столь уж радужной. Сегодня перед вахтпарадом меня вызвал к себе император и рассказал, что рано утром к нему явился гонец из Секретного дома Алексеевского равелина Петропавловской крепости и сообщил пренеприятнейшее известие. А именно: содержавшийся там под усиленной охраной граф Пален изволил дать дуба. Или склеить ласты – это уже кому как нравится…