Алексей Живой - Вторжение

– Ну, а про князя нашего – это ты врешь, собака, – добавил Коловрат. – Жив он. И мы тебя еще к нему отвезем на забаву. Пусть он сам решит, как тебя казнить.

Услышав последние слова воеводы, пленник вздрогнул и сверкнул глазами, словно понял и без перевода.

– Вот что, Ратиша. Этого великана спеленать покрепче прикажи да приторочить к седлу. Как закончим битву, отвезем и правда к Юрию подарочек, пусть полюбуется на темника татарского.

И потеряв интерес к пленному военачальнику, которого охранники со стонами и руганью уволокли с глаз долой, воевода подозвал к себе Тимофея. Это был старший над арбалетчиками, правая рука Бушуя. Невысокий и коренастый боец, родом из простых крестьян, но сидевший на лошади так, словно вместе с ней и родился.

– Сколь народу у тебя после боя осталось? – спросил воевода напрямик.

– Две дюжины, – ответил Тимофей, – остальных татары покосили.

– Но и вы не лыком шиты, – похвалил Евпатий, – с новым оружием в бою хорошо совладали. Вон сколько татар положили из засады, пройти никому не дали. Не зря вас учили. Молодцы.

Вслед за этим воевода замялся, помолчав немного, но спросил все же, хотя и так знал ответ:

– Теперь, значит, много арбалетов свободных?

– Немало, – вспомнив убитых товарищей, кивнул в сторону Тимофей, придержав коня, что ходил под ним ходуном.

– Все собрали? – уточнил Коловрат, проследив за его взглядом, и увидел группу всадников с арбалетами в руках, которые те держали уже не таясь. За спиной у многих было теперь еще и по мешку. Остальные ратники засадного полка взирали на арбалеты кто с удивлением, а кто с уважением, впервые увидев их в деле.

– Все, – кивнул Тимофей.

– Схорони, головой отвечаешь, – приказал воевода, – после боя подберем тебе замену из самых толковых. От желающих теперь отбою не будет. А пока нужно помочь Бушую и остальным довершить дело. Бери своих и держись рядом со мной.

Сказав это, Коловрат направил коня вскачь к месту последней жаркой схватки, которая продолжалась еще у слияния двух замерзших речушек. Ратиша, а также Тимофей со своими арбалетчиками скакали рядом с ним в голове колонны. Позади воеводы стучали копытами по заснеженному полю кони почти полутора тысяч измотанных боем ратников, уничтоживших вдвое больше татар, чем было их самих, – все, что уцелело от большей части засадного полка. Оставшиеся встали стеной сейчас поперек узкого поля, не давая татарам прорваться к своим, о прорыве в тыл к русичам никто из них более не помышлял. Но в планы Коловрата не входило просто обратить их в бегство, воевода собирался уничтожить всех до одного, чтобы Батый до поры до времени не узнал о том, что сталось с его посланцами. А у русских было время выполнить задуманное князем.

Прискакав на место последней ожесточенной схватки, Коловрат увидел, что татары, отрезанные от своих, сражались храбро и умело, нанося большой урон нападавшим, но сдаваться совсем не собирались. После нескольких неудачных попыток прорыва, отбитых русичами, они образовали плотный, в несколько рядов, круг из пеших копейщиков, в центре которого собрались оставшиеся лучники. И перешли к обороне. Ощетинившиеся копьями ряды татар атаковать было труднее, чем биться поодиночке, а лучники из-за спины своих копейщиков посылали стрелы в конных и пеших русичей. Хотя и не так метко, поскольку бить им приходилось все больше навесом. Несколько атак рязанцев татары уже отбили к тому моменту, когда рядом с ними появился Коловрат.

По заснеженному полю, усеянному мертвецами, в наступающих сумерках носилось несколько сотен коней без седоков. Остальные либо разбежались кто куда, либо были убиты в бою. Присмотревшись к одной из убитых лошадей, Коловрат заметил торчавший из шеи арбалетный болт.

– Похоже, Бушуй постарался со своими ребятами обездвижить татарскую конницу, – сказал вслух воевода, проезжая мимо.

– Пеший татарин не так опасен, как конный, – заметил на это Тимофей, – мы тоже в коней били. Пешие они далеко не убегут.

– Это верно, – кивнул Евпатий, – вся сила у татар в коннице.

– Значит, ударим сразу в лоб всей силой оставшейся, Евпатий Львович? – предложил Ратиша, кивая на ратников, что сгрудились за его спиной. – Сомнем, и дело с концом. Их там сотен пять, может, шесть осталось. Не более. А то они этак до ночи простоят, а потом разбегутся, или, не ровен час, подмога подойдет.

– Прав ты, Ратиша, – кивнул Коловрат, – скоро уже ночь наступит, и тянуть нельзя. Да только и людей наших поберечь надобно, не так много их осталось у нас. А потому, Тимофей, разыщи Бушуя и пробейте мне дыру в этом частоколе. Саженей пять. А остальное конница доделает.