Безбашенный - Арбалетчики князя Всеслава [с иллюстациями]

Захотев продемонстрировать ей, что и сам не лыком шит, я предположил, что верховные жрецы и жрицы Астарты, наверняка имеющие немалое влияние в городе, вряд ли в восторге от перспективы монополизации столь нужной им чёрной бронзы чужим для финикийцев этрусским кланом. Финикийцы жадны, но богобоязненны, и зарвавшегося Ратаба всегда можно пристыдить за неуважение к религии, а вот что они поделают с не обязанным чтить финикийских богов этруском Волнием? Оно им надо? Велтур с сестрой призадумались и согласились с моими соображениями, но выразили уверенность в том, что их дед наверняка всё это предусмотрел заранее и как-нибудь уладит. Их, конечно, в такие закулисные тайны, никто не посвящает, но Велтур сказал, что сам он на месте деда обязательно пообещал бы на тайных переговорах гадесскому храму Астарты продолжение поставок чёрной бронзы по прежней цене, а наживаться Тарквинии будут на аналогичных храмах других финикийских городов. Тех же Малаки и Секси, того же Карфагена, тех же Тира с Сидоном, не говоря уже о Сирии с Месопотамией. Они далеки от Гадеса, и на них финикийский патриотизм гадесцев распространяется мало. Карфаген же здесь и вовсе не любят - и за былые экономические притеснения, и за ограбленный Магоном Баркидом знаменитый храм Мелькарта. Карфаген, конечно, Гадесу "большой брат", но уж слишком большой, слишком жадный и слишком властолюбивый. Кому ж такое нравится? Утика вон совсем рядом с Карфагеном, а тоже восставала против него при каждом удобном случае. Впрочем, по предположениям Велии, Тарквинии и карфагенских жрецов, скорее всего, будут доить не собственноручно, а через подставных посредников. Зачем злить обираемых самим, когда это могут сделать другие? Небольшая скидка посреднику "за вредные условия труда" не разорит Волния, зато избавит от репутации мироеда. Это ж разве он? Это всё они, жадные мелочные крохоборы!

Как раз за обсуждением "глобальных вопросов геополитики" нас и застукала "почтенная" Криула. Прислушалась, глянула на нас оценивающе, но, к моему удивлению, не только дочь от меня не шуганула, но и недовольства особого не выказала. Чтоб она так уж резко переменила своё прежнее отношение ко мне - в это мне что-то верится с трудом. Скорее, не до того ей сейчас, чем-то другим озабочена. Услыхав краем уха упоминание нами Карфагена, мать Велии нахмурилась и что-то прошипела себе под нос, но непохоже было, чтобы это относилось к нам. Что-то тут совсем другое...

- Прибыл наш отец, - пояснил мне Велтур, заметив моё недоумение, - Он хочет забрать нас к себе в Карфаген.

- И вашу мать это не слишком радует? - куда меньше это радовало меня самого, но есть вещи, которые в приличном обществе не говорятся открыто.

- Ты же знаешь уже наши обстоятельства, - напомнила Велия, - Здесь мама отцу - почти как жена, а там будет считаться просто наложницей.

- А ты сама что об этом думаешь?

- Ну, не за рабов же нас будут там держать. А Карфаген - это всё-же Карфаген. Ты видел Кордубу и видел Гадес и понимаешь разницу между ними. А между Карфагеном и Гадесом разница такая же, как и между Гадесом и Кордубой. Что же ещё можно об этом думать?

- Понять бы ещё, что МНЕ об этом думать, - озадаченно пробормотал я.

- Отец говорил, что в Карфанене назревают перемены, - вмешался пацан, - Суффетом города на этот год избран Ганнибал Барка, а вторым суффетом - один из его преданных друзей. Времена там теперь ожидаются непростые, и отцу нужно иметь под рукой побольше надёжных людей. И лучше всего - из Испании. Думаю, что скорее всего, он попросит у деда и вас четверых...

- А вы не привязаны к Гадесу недвижимым имуществом, и переезд в Карфаген для вас нетруден, - добавила его сестра, многозначительно улыбаясь.

- Ты предвидела такой вариант событий? - я вспомнил о её совете не покупать дом, а снимать, и сложил наконец два плюс два.

Та не стала отнекиваться, а снова лишь многозначительно улыбнулась. Потом Велтур, сообразив, "вспомнил" о каких-то своих суперважных делах и оставил нас с сестрой. А Велия увлекла меня в малолюдную часть дома и быстренько нашла укромный закуток, где мы наобнимались и нацеловались всласть. За этим-то увлекательнейшим занятием нас и застукали...

- Так, так! Входит враг с мечом наголо, а охранник не только беспечен, но и безоружен! - вошедший в наше укрытие крепкий мужчина средних лет ухмыльнулся и выразительно похлопал рукой по рукояти висящего на бедре меча.