Георгий Юленков - Ветер надежды

— Владела?

— Так точно. София Моровская умерла в 34-м году в Лондоне. После ее смерти, подруга Софии суфражистка Анна Клем отвезла юного Адама к отцу в Америку.

— А кем был записан этот Адам при рождении?

— Адама крестили в Стокгольме, и в церковной книге костела он записан немцем.

— Еще интереснее. Как же наш внедренец будет доказывать в Польше свое 'польское' происхождение?

— Дело в том, что семья возвращалась в Польшу в начале 21-го. Они поселились во Вроцлаве у очень дальней родни Софии, но не прожили там и года. Началось третье Силезское восстание, и в сентябре 21-го Йогнанн решил покинуть Польшу. Он собрался окончательно осесть в Америке. Отец Адама опасался попасть под полонизацию, но бежать в Германию не захотел. На Родине его жены было очень неспокойно, в Германии был голод. В Советскую Россию он также боялся вернуться, хотя там у него еще оставалась сестра и дальние родственники. София не пожелала уезжать и семья распалась. Адам остался с матерью, взял ее фамилию, но в Польше жил эпизодами. В варшавской школе он отучился всего два года, после чего уехал с матерью в Лондон. Потом жили в Швеции. Были поездки в другие страны Европы. Год он прожил в Чикаго с отцом. А заканчивал он свое образование уже в немецкой школе Буэнос-Айреса, куда его отправил отец. Вот поэтому свободно он владел только немецким, а с матерью дома общался в основном на русском.

— То есть, вы считаете, что непольский выговор не должен вызвать подозрений?

— Если у 'внедренца', как следует из задания, имеются хотя бы базовые знания, то дело еще поправимо. Но вот длительный цикл внедрения может привести к провалу.

— А почему Адам Пешке не остался жить с отцом в Штатах?

— Дело в том, что приехав к нему после смерти матери, сын узнал неприятную новость. Оказалось, что отец задолго до того как стал вдовцом, женился вторично на бельгийской эмигрантке Эжени Майерс. Простить такого предательства Адам ему не смог. В 36-м он закончил немецкую школу, и даже собирался поступать в немецкий университет. Но в Аргентине начались спровоцированные нацистами беспорядки, и Адам сбежал с несколькими авантюристами в Канаду. Там он нанимался на случайные заработки, работал шофером. Увлекся автогонками и альпинизмом, стал прыгать с парашютом. Вот только научиться управлять самолетом он так и не успел…

— Вы уверены, что школьные товарищи его не раскроют?

— Вряд ли. Он не дружил ни с кем, жил в чужом для него городе замкнуто, и одно время даже всерьез собирался стать художником. С местными общался Адам в основном на английском, пользуясь минимальным запасом испанских слов. А его немецкие знакомые, опрошенные нами год назад об Адаме говорили примерно одно и то же — 'чванливая польская свинья'.

— Похоже, этот кандидат нам подойдёт. Ну, а в самой Польше у Адама остались родственники, способные его узнать?

— Дядя пани Софии Вацлав Залесский выслужился в офицеры, и достиг капитанского чина в начале правления Пилсудского. В основном по интендантской части, но в 20-м успел и повоевать. Сейчас он в отставке, живет со своей семьей в Сандомире. Помнит он Адама пятилетним мальчиком. Из Вроцлавской родни тоже никто не видел его с двухлетнего возраста. Кроме Йоганна отца Адама, последним известным нам человеком теоретически способным определить подмену была та самая суфражистка Анна Клем, но она погибла в 36-м году от рук бандитов.

— Случайность?

— И очень удачная для нас.

— Ну, что ж. Вы отлично потрудились Павел Анатольевич. Завтра с утра в тренировочный лагерь доставят нашего будущего 'внедренца'. Насколько я вас понял, учить его нужно в первую очередь собственно легенде, и еще навыкам автогонщика и альпиниста. Об этом проинструктируйте тренеров. Ну, всё, идите, готовьтесь.

— Есть, готовиться.

Судоплатов вышел из кабинета наркома в глубокой задумчивости. Что на этот раз затевало начальство, понять было несложно. Тот 'внедренец' должен был стать какой-то странной фигурой имеющей явное отношение к авиации. Очень хитрой 'проходной пешкой', работающей на стыке сразу нескольких разведок. Но вот эффективность такого 'дебюта' вызывала у капитана безопасности большие сомнения.

Тусклый свет светильников почти не освещал лиц посетителей. Соседний стул жалобно заскрипел, и пожилой мужчина, услышав негромкую фразу, оторвал свои губы от кружки.

— Ну, что Йоганн, ты точно готов оплатить доставку 'груза'?

— Когда мне ждать мальчишку?