Дмитрий Зурков - Триумвират [litres]

И напоследок – Российская социал-демократическая рабочая партия. Официально – одна, но на деле давно расколовшаяся на большевиков во главе с господином Ульяновым и меньшевиков с лидером в лице Цедербаума, он же Мартов. И тех, и других не так много, что-то около тридцати тысяч человек. Программа, кстати, единая для обеих фракций, состоит из двух частей. «Минимум» включает в себя свержение самодержавия, введение демократической республики, по аграрному вопросу – требование полной конфискации всех помещичьих, государственных, удельных, церковных и монастырских земель. «Максимум» – пролетарская революция и социалистическое переустройство страны. Вот вкратце и всё, есть еще националистические партии типа армянской Дашнакцутюн, азербайджанской Мусават или еврейского Бунда, но они малочисленны и не очень популярны в России. Да, существуют еще анархисты. Основными идеологами являются Бакунин и Кропоткин. Но четкой партийной структуры не имеют. Есть мелкие группы, от трех до тридцати человек, объединяющиеся время от времени в более крупные «федерации». Основная идея – немедленная анархия, которая понимается, естественно, как возможность безнаказанно грабить… По лицам вижу, господа, что от моей речи у вас в головах некоторый сумбур. Извините. Но там действительно все очень запутано. Впрочем, у меня в Институте есть подробная схема, где указаны взаимоотношения членов вышеупомянутых партий между собой, кто с кем и как связан. По приезде ознакомитесь. Учитывая её размер и секретность, дальше моего кабинета она не уходит.

– Петр Всеславович, простите за щекотливый вопрос, но… Имеет ли ваше ведомство агентуру в этих партиях? – Валерий Антонович переходит к деталям и нюансам. – Если не хотите, можете не отвечать.

– Ну что вы, какие уж тут тайны!.. Либеральные партии мы до сих пор не трогали, считая, что они весь упор делают на сотрясание воздуха в Думе. А так… В партии эсеров мы имеем достаточно своих агентов. У социал-демократов – гораздо меньше, начальство считает их неопасными. Но в свете того, что вы, Денис Анатольевич, вместе с академиком рассказывали, я связался с петроградскими коллегами, и они уже активно действуют в этом направлении. К сожалению, после дезавуирования Романа Малиновского, как секретного агента, работать будет не в пример труднее, – видя нашу заинтересованность, Воронцов поясняет более подробно: – Сей господин был членом ЦК РСДРП, депутатом Думы от большевиков и одновременно с большим успехом работал на Департамент полиции. При его содействии были арестованы большевики Бухарин, Орджоникидзе, Свердлов, Джугашвили…

Опаньки! Так вот кто Иосифа Виссарионовича в Туруханск законопатил! Надо будет при встрече поябедничать… А то, что она состоится – ни капельки не сомневаюсь! Ладно, слушаем дальше…

– …Но в позапрошлом году, насколько я осведомлен, по указанию командующего корпусом генерала Джунковского был разоблачен и теперь скрывается где-то в Европе.

– Генералу нечего делать было? Сдать такого агента! – Чего-то я не понимаю в этой жизни. – Или он сдуру в революционеры подался?

– В деятельности генерала Джунковского много странностей. Закрыл охранные отделения во всех городах, кроме Москвы, Петрограда и Варшавы, запретил работать и вербовать агентов в воинских частях и учебных заведениях, в результате чего университеты стали рассадниками революционных идей, ну а с агитаторами в полках вы, наверное, уже сталкивались.

– Да, к несчастью для последних… А этот генерал не состоит в каком-нибудь обществе? Типа кружка вольных каменщиков по французскому или английскому обряду?

– Вы будто бы читаете мои мысли, Денис Анатольевич, – многозначительно улыбается господин ротмистр. – Явных доказательств тому нет, но находится в частой переписке с господином Гучковым, который в свою очередь очень близок с некоторыми известными нам масонами.

– Петр Всеславович, я понимаю, насколько это трудно, но по масонам информация даже важнее будет, чем по революционерам.

– Сложность в том, что для вербовки отпадает самый важный стимул – деньги. Остается ловить этих господ на каком-нибудь компромате. А это требует времени и большой осторожности. Но мы приложим все усилия. Если позволите, разговор продолжим в Институте, когда соберемся в полном составе.

– Несомненно. А сейчас, Петр Всеславович, пойдемте, представите меня своим подчиненным, и начнем занятия. Кстати, не хотите присоединиться?