Владимир Поселягин - Корейский вариант [litres]

Тут после очередного шуршания послышался трудно узнаваемый из-за не очень хорошей связи голос генерала Власика. Интересно, сколько народу нас слушает, что своими подключениями создали столько помех?

– Мун? – уточнил он.

Это имя я ему не говорил, можно было узнать только из тетради, где была дана короткая биография Муна. Значит, или перечитал тетрадь, или ему сообщили мои новые данные, полученные вместе с телом. Правильный ход, сразу развеивает все сомнения. Теперь нужно лишь доказать, что всё написанное и нарисованное не плод моего больного воображения, а реальность, какой бы она страшной ни была. Уж я постараюсь это сделать и всё донести до руководства.

– Он самый, – почти сразу ответил я.

– Полное имя? – потребовал тот.

– Пак Мун Хо.

– Хорошо. Руководство приглашает тебя на встречу. Кстати, почему так поздно позвонил? Тираж вышел ещё утром.

– Вы вчера тоже не особо торопились, – проворчал я и, к своему удивлению, получил исчерпывающий ответ:

– Вчера не успели, тираж ещё ночью был распечатан и готовился к доставке на почты и в пункты продажи. Никак не успеть было.

– Хм. У меня тоже была очень уважительная причина. Пока в очереди у таксофона стоял, большая очередь была, выходные всё же, увидел на афише объявление турнира по шашкам, всерайонные – городские, получается. А я фанат шашек, у нас в дивизии комдив любитель был, ну и все стали игроками. Я в пятёрку лучших входил. Решил, что время есть, поиграю. Только что закончился турнир, я сразу вспомнил о звонке и побежал к телефону. Вот, позвонил.

– Выиграл?

– Продул. Там дама была, Алевтиной Анатольевной зовут, настоящий мастер, я даже не поддавался, хотя и подумывал, всё же слабый пол. Честно выиграла.

– Место какое занял?

– Второе всего лишь, утешительный приз в виде билета на балет. Я не любитель, подарил Алевтине Анатольевне.

– Поздравляю, второе место тоже неплохо. Ты сейчас где? Сам желает тебя видеть, и чем скорее, тем лучше.

– Я так понимаю, с вещами нужно собираться?

– Конечно. Сам же написал, чем хочешь заняться. Одно фехтование чего стоит.

– Значит, читали, – сделал я вывод. – Ладно, записывайте адрес, жду…

Продиктовав адрес и узнав, что тот сам за мной приедет, я метнулся из будки к проезжей части, в будку уже стучали другие нетерпеливые желающие позвонить, и поднял руку, тормозя машину, которая, к счастью, остановилась, хотя таксомотором и не являлась. Сговорившись подвезти, поехал обратно к дому. Водитель высадил у входа в арку, так что я побежал ко входу в подъезд. Забежав наверх, торопливо прошёл к себе в комнату и, осмотрев вещи, уже всё было собрано, направился к соседке. Постучав, сказал выглянувшей соседке:

– Марья Павловна, меня сейчас заберут, и я буду жить за казённый счёт, служба, сами понимаете. Деньги мне уже не нужны, а вам пригодятся, у вас семья. Я сам фронтовик и считаю, что помощь семье фронтовика – это долг любого мужчины. Держите, тут почти двадцать тысяч рублей. Мне без нужды они.

К чести той, она поначалу отказывалась, удивившись моему возрасту и тому, что я называю себя фронтовиком, а потом, видимо решив, что я сын полка, были и такие, деньги всё же взяла. Это ей посоветовал один из соседей, тоже, кстати, фронтовик, рабочий одного из заводов, что с интересом наблюдал из очереди в туалет за нашим разговором. Остальные, впрочем, тоже.

– На сберкнижку положите и берите сколько нужно, – посоветовал я ей. – Резерв всегда пригодится.

Та поблагодарила со слезами на глазах, надо было всё же к ней в комнату зайти, столько свидетелей нашего разговора, а сам, возвращаясь было к себе, повернулся к очереди, что, шушукаясь, обсуждала увиденное.

– Дядь Жор, сейчас люди в форме прибудут. Скажете, в какой я комнате проживаю, хорошо?

– Ты что натворил? – нахмурился тот.

– Пока ничего, я всего лишь важный свидетель.

– Хорошо, укажу.

Пройдя в комнату, я сел на стул и стал ждать, подперев рукой правую щёку. Сел у стола, положив локоть на столешницу. Осталось только ждать. К чести Власика, тот приехал действительно быстро, и двух минут не прождал, как отворилась дверь и в комнату прошли три офицера. Руки на рукоятках пистолетов, кобуры открыты были, глаза всё обшаривают, особенно задерживаясь на оружии, что было демонстративно выложено на столе, включая трость со слегка обнажённым клинком. Я был честен, всё показал. А про то, что корейской борьбой занимаюсь, в тетрадке было написано. Дальше зашёл сам генерал Власик, что, так же осмотревшись, мотнул головой, говоря: