Кирилл Шишкин - Освобождение-2 [litres]

За проявленный героизм и самопожертвование при освобождении территории польского государства большое количество бойцов и командиров Красной Армии награждено орденами и медалями.

Теперь войска нашей доблестной Красной Армии стоят у границ фашистской Германии. Близок тот час, когда с фашизмом будет окончательно покончено.

Газета «Правда» 20 августа 1941 года.

В трехэтажном нетронутом войной особняке располагается военный госпиталь. Во двор, окруженный кружной чугунной оградой, то и дело въезжают грузовые машины с красными крестами на бортах. Из них выгружают раненных на носилках, некоторые выходят сами.

У стен на ящиках, бревнах и прочих подходящих предметах сидят выздоравливающие и легкораненые, покуривают, переговариваются между собой.

Широкие застекленные парадные двери особняка открываются, и медсестры и санитарки под руки выводят группу раненых, все они с ампутированными ногами. У кого нет левой, у кого – правой. Кто-то потерял только стопу, у кого-то отняли почти все бедро. Некоторые пытаются идти сами на костылях. От стен подходят несколько человек, начинают помогать. Раненных по ступенькам ведут к трофейному автобусу и рассаживают там. Их много, человек двадцать, с ними в автобус садятся и медсестры. Последними из дверей появляются носилки, их несут две санитарки, полные, крепкие. Их румяные щеки резко контрастируют с бледным лицом совсем молоденького грузина. Его тело накрыто простыней, но видно, что обе ноги ампутированы выше колена. Носилки грузят в автобус, и он медленно трогается с места.

На лестничной площадке второго этажа докторша отчитывает санитарку. Докторша – высокая, тощая, в очках, черные волосы коротко подстрижены. Санитарка испуганно смотрит на нее снизу вверх, в ее трясущихся руках – внушительных размеров корзина с окровавленными бинтами.

– Эти люди кровь проливали, – шипит докторша. – И за вас тоже кровь проливали. И вы, милочка, если вам скажут, будете все делать: и клизмы ставить и носы подтирать. Мы теперь для этих мальчишек – последняя надежда. От нас зависит, смогут они выйти отсюда здоровыми или инвалидами, – она поворачивается к поднимающейся по лестнице Лизе Мухиной. – Лиза, голубушка, хорошо, что вы здесь, – она берет ее под руку и тащит за собой по коридору, – Лиза, голубушка, здесь ни на кого из девочек положиться нельзя. То одно напутают, то другое. Я вас очень прошу, пойдите сейчас в приемную. У нас по списку одно число больных, а коек почему-то больше потребовалось.

– Хороша, Генриетта Исааковна, – говорит Лиза и спускается по лестнице на первый этаж, заходит в небольшую комнату, где стоят несколько канцелярских шкафов и стол, заваленный бумагами.

Она садится за стол и начинает читать какие-то бумаги. Вдруг она вскакивает, бежит к двери, останавливается, бежит обратно к столу, хватает бумагу, которую только что бросила, снова читает ее, бросает и снова бежит к двери. Она распахивает дверь и бежит по коридору, больные и санитарки расступаются, давая ей дорогу. По лестнице Лиза вбегает на второй этаж, у нее подворачивается каблук, она скидывает туфлю, затем вторую, и бежит по второму этажу босиком, в развевающемся халате. Она вбегает в одну из палат, смотрит несколько секунд на лежащих на койках, бежит в другую палату, останавливается в дверях, смотрит несколько секунд и подбегает к одной из коек. Падает на колени перед забинтованным юношей, сжимает его руки.

Лейтенант Озеров медленно открывает глаза, смотрит на нее.

– Ну, вот мы и снова встретились, Лиза. Если бы вы знали, как я мечтал об этом!

Конец первой книги

Когда эта книга была уже почти полностью написана, те из моих друзей кто прочитали ее, посоветовали мне написать еще несколько строк. Они (мои друзья) считали, что обязательно найдутся люди, которые сочтут себя задетыми, или даже оскорбленными этим произведением. Поэтому я и решился написать данное послесловие для тех, у кого сложилось, быть может, особое мнение обо всем, что изложено выше.

Эта книга о том, чего не было. Но о том, что могло бы быть, если… Все мы знаем, что история не терпит сослагательного наклонения, но от этого не становиться менее интересным рассмотрение любых альтернативных вариантов.

В этой книге рассмотрен один из возможных путей развития нашей российской (тогда еще советской) истории. В отличие от многих скандально известных авторов, активно эксплуатирующих тему возможного развития событий в июне 1941 года, я просто хотел рассмотреть, чтобы было бы, если бы было реализовано предложение, исходившее из Генерального Штаба Красной Армии о нанесении упреждающего удара по немецкой армии, готовящейся напасть на СССР. Не больше и не меньше. Я не ставил задачей что-то доказать про коммунистическую партию или товарища Сталина лично, найти виноватых, кого-то осудить и кого-то оправдать.