Алексей Ивакин - Время возвращаться домой [СИ]

- А когда я погибну там, под Сухиничами?

- Кто тебе сказал, что мы вечны?

- Один... Один священник.

- Таки я скажу, он прав. И форма этой вечности не важна. В памяти мы вечны, или бестелесным духом, да хоть деревом над могилой. Когда ты носил пиджак, а не гимнастерку, разве не был ты лейтенантом? Вот так и тут. Мы, Алеша, вечно живые, хочешь ты этого или нет...

- А кости?

- А что кости? Набор микроэлементов. Не в костях человек.

- А расческа? Как же вот эта расческа! Она же...

Шпильрейн аккуратно загасил папиросу о каблук, встал со скамейки, вздохнул:

- А кто его знает? Может, ты ее дал той девице попользоваться.

- Какой еще девице?

- Да сестричке из медсанбата. Жди, за тобой сейчас спустятся.

- Кто? - не понял лейтенант.

- Жди, жди. А пока поспи, поспи...

Шпильрейн подошел к подъездной двери. Нажал на домофоне замысловатую комбинацию. Вошел внутрь.

- Здравствуйте, - кивнул он консьержке.

- Ой, Лев Моисеевич! А вас заискались уже!

- Гулял, знаете ли! Спасибо, я пешком, не люблю эти механизмы, знаете ли.

В этот момент остановился лифт. Решетчатые двери раздвинулись. Оттуда вышел полковник Карпов.

- Лева! Где тебя носит? Оксанка сейчас весь МУР на уши поднимет!

- Я гулял, - смиренно покаялся профессор. - Кстати, там на лавочке ухажер твоей Оли дрыхнет.

- Этот летеха из Одессы? Пехтура? - изумился Карпов. - А чего он домой не зашел?

- Ну... Неудобно под одной крышей с девицей...

- Ишь, цаца какая, - ухмыльнулся в усики Карпов. - Сейчас я ему полковничьего пинка дам.

- Ну, ну, - неопределенно ответил Шпильрейн и начал осторожно подниматься по ступенькам.

- Лева, лифт! - крикнул снизу полковник.

- Я еще в силах ходит, - ворчливо ответил профессор.

Хлопнула дверь подъезда. Карпов выскочил во двор, но на лавочке уже никого не было. Волков шагал по утренней пустой Москве на Белорусский вокзал. Он шел, улыбаясь чему-то своему. Переходя мост, вдруг остановился, достал из нагрудного кармана телефон, погладил экранчик, а потом... А потом швырнул его в воду и зашагал дальше, походкой уверенного в себе человека.

А Лев Моисеевич шагнул в просторы квартиры.

- Левочка! - кинулась к нему хозяйка. - Ну мы же волнуемся!

- Сейчас, сейчас, - слегка отстранился Шпильрейн от жены Карпова. - Я в уборную, ручки сполосну и к столу.

Зайдя в туалет, он сразу дернул ручку смыва. И тут же нажал ладонью на один из кафельных квадратиков. Стена вдруг растворилась в воздухе, словно горячее мороженое.

Выдохнув, Шпильрейн вошел внутрь большой, заваленной книгами комнаты. Скинул пиджак, бросив его на односпальную кровать. Подошел к окну, отодвинув занавеску.

По заснеженной улице несся красный "Феррари", обгонявший взвод красноармейцев, винтовки которых мерно качались на ходу. За взводом бежал стрелец, то и дело поправлявший сползающий с плеча бердыш. На углу о чем-то яростно спорил с казаком суворовский гренадер. Из конки выпрыгивали люди и бежали в метро.

Шпильрейн подошел к письменному столу, открыл ящик, достал оттуда ультратонкий ноутбук, открыл его.

- Они всегда возвращаются... - машинально пробормотал профессор, сел на стул, ткнул пальцем в клавиатуру... - Чужие сны всегда возвращаются домой. Стоит над горою Алеша, Алеша, Алеша...

"Волков Алексей Владимирович. Лейтенант. 1919 года рождения. Образование высшее. Группа крови первая. Адрес проживания неизвестен. Адрес семьи отсутствует. Группа крови первая. Призван Одесским горвоенкоматом. Пропал без вести в июне-августе 1941 года в районе Брест - Смоленск..."

...из камня его сапоги...

1.07.2011-17.06.2013

Киров-Санкт-Петербург-Москва-Киев-Одесса-Люстдорф.