Мария Геррер - Наваждение и благородство [publisher - ИДДК, litres с оптимизированной обложкой]

По бокам темной аллеи белели мраморные античные статуи, привезенные из Италии и Греции несколькими поколениями фон Бергов.

Генрих и Екатерина шли молча. Тропинка повернула к оврагу, и они вышли на залитый солнцем свежескошенный луг. Екатерина вдыхала аромат разнотравья и наслаждалась тишиной. Они подошли к ротонде на краю обрыва.

Девушка села на скамейку, Генрих закурил и остался стоять. Некоторое время он молчал, видимо, собираясь с мыслями. Затем раздраженно бросил сигару и повернулся к Екатерине. Он заговорил негромко и располагающе:

– Екатерина Павловна, я хочу предложить вам несколько необычную сделку. Вы видели вчера Розенфельдов. Мой отец ведет дела с Карлом Оттовичем. Можно сказать, что недавно они стали постоянными партнерами. Вы видели Эвелину Карловну – очень высокомерная и надменная особа, как вы сами могли убедиться. Не люблю плохо отзываться о женщинах, но, увы, это – сущая правда. Розенфельда посетила идея объединить капиталы наших семей через мою женитьбу на Эвелине, – барон говорил, взвешивая каждое слово, но постепенно начал давать волю чувствам, и голос его приобрел решительность и страстность. – Для меня это неприемлемо. Даже если отец лишит меня наследства, я на ней не женюсь. Никогда. Но мне не хотелось бы испортить отношения с отцом и проститься с привычным образом жизни.

На лице Екатерины отразилось недоумение:

– Чем же я вам могу помочь?

– А вот теперь не перебивайте и спокойно послушайте, – Генрих говорил твердо, но в его тоне Екатерина уловила напряженные ноты, и это насторожило ее. – Отец позволил мне обдумать ответ Розенфельду до сегодняшнего вечера. Я планирую сказать ему, что уже обручен и не могу нарушить слово, данное девушке. И этой девушкой будете вы.

Увидев, как округляются и без того большие глаза Екатерины, он повысил голос:

– Не перебивайте! Все чисто формально. Отец через неделю уезжает с ревизией по отдаленным заводам на несколько месяцев. Как только он уедет, вы расторгнете помолвку со мной по собственной инициативе, так как я эгоист, мот, циник или кто вам угодно. Ваша репутация не пострадает. Я выиграю время, а по возвращении отец, я уверен, передумает меня женить. Ну а Розенфельд найдет другую сакральную жертву для своей драгоценной дочери. За это я оплачу ваше обучение в Университете и найму для вас хорошую квартиру. Конечно же, никто об этом ничего не будет знать. Вы сможете заниматься только учебой, а по окончании курсов я обеспечу вам место помощницы лекаря или провизора в больнице при заводе.

– Вы с ума сошли! – Екатерина не знала, то ли возмущаться, то ли смеяться от такого безумного предложения. – Это… Это… Я даже не знаю как это называется! Глупость! Бред! Я не могу обманывать вашего отца, так нельзя! Нет, нет, нет! Это совершенно для меня неприемлемо! – она была категорична и сердито тряхнула головой.

– Успокойтесь и подумайте, чем вы рискуете? Об этой якобы помолвке будет знать только мой отец. Я попрошу его до времени сохранить это в тайне, уверен, он поймет. Ваше имя он не откроет и Розенфельду, тем более что после вчерашнего визита отец наверняка и сам желает отделаться от этого «благородного» семейства. Но ему надо соблюсти приличия. Вина в несостоявшейся помолвке с Эвелиной ляжет на меня – отец не знал, что у меня уже есть невеста. То, что я выбрал именно вас, будет выглядеть вполне естественно – невозможно не заметить ваших душевных качеств, – Генрих говорил убежденно. Его мягкий голос завораживал и внушал доверие.

– Но что обо мне будет думать Александр Львович?! Что я за его спиной решила удачно выйти замуж и стать баронессой фон Берг?

– Он будет думать, что вы поддались моему обаянию, пошли на поводу у его легкомысленного сына и опрометчиво назвали меня своим избранником. Он все спишет на вашу наивность и доверчивость. При любом раскладе виноватым окажусь я – негодяй и ловелас. Через месяц или даже раньше вы поймете, что ошиблись во мне, и разорвете нашу помолвку. Все могут ошибаться, особенно неопытная девушка. Я напишу отцу, он примет вашу сторону, не сомневаюсь. И поймет ваше желание расстаться со мной. Я получу свободу, а вы – образование, о котором так мечтаете, ну и, возможно, пару неприятных минут общения с моим отцом, когда он узнает о помолвке. Но я буду рядом и сумею принять на себя его гнев, хотя уверен, сильно браниться он не будет. – Генрих умел быть убедительным, когда хотел. Его план казался довольно невинным и безобидным.