Владимир Семибратов - Попаданец наоборот. С Гражданской войны на Великую Отечественную [СИ]

— Я – Иванов Николай Фёдорович, майор госбезопасности, контрразведка Западного фронта, а вы кто, товарищ, и почему в белогвардейской форме?

— Я – Бубенчиков Алексей Ильич. — Истомин назвался именем своего последнего денщика. — А форма – кино про Гражданскую войну снимали.

— Документы есть?

— Нет. — Истомин развёл руками. — Вместе с одеждой сгорели при авиа налёте.

Он решил отыгрывать версию с кино до конца. Хотя перед ним контрразведчик. Но он сейчас не в лучшем состоянии, чтобы глубоко копать и сопоставлять факты. Кроме того, недавний бой с немцами, где Истомин вышел один против восьмерых, никак не добавлял ему недоверия.

— Да, это, конечно, плохо, — но контрразведчик сделал паузу, — не так, как могло бы быть. — Как вы, товарищ Бубенчиков, один против восьмерых немцев вышли с пистолетом и гранатой, я сам видел. Это о вас лучше любых документов говорит. В партии состоите?

— Нет, не состою, — быстро ответил Истомин, а сам подумал, что в вопросах политики пока надо быть крайне осторожным. Слишком мало ещё в этом вопросе знает.

— Но ничего, я лично вам рекомендацию дам. Такие люди, как вы, партии сейчас очень нужны. И ходатайствовать о награждении буду. Кстати, а откуда оружие?

Истомин рассказал о воздушном бое и о своих трофеях, а про наган сказал, что снял с убитого милиционера, охранявшего их на съёмках.

— Значит, всё-таки сбил я мессера тоже, — контрразведчик улыбнулся.

Как оказалось, он летел на том самом зелёном аэроплане – самолёте, который атаковали и сбили немецкие истребители мессеры – мессершмидты. Именно этот воздушный бой и видел Истомин в свой первый день пребывания в будущем. Лётчик погиб при посадке, а майор Иванов получил, как он предполагает, сотрясение мозга или контузию при падении самолёта на лес. Но несмотря на это, смог дойти до деревни. А что произошло дальше – известно.

— Но как, сынок, лучше тебе? — обратилась старуха к Иванову.

— Да, лучше, спасибо, бабушка. Полежал немного и голова в порядке, почти не кружится.

Иванов встал с кровати, осторожно прошёл через всю комнату и, подойдя к столу, сел на лавку.

— Извините, — обратился он к хозяевам, — нам с товарищем наедине поговорить надо. Дело государственной важности.

— Да, да, все понимаем, дело военное, секретное, пойдем, мать, — кивнул жене старик.

— Итак, Алексей Ильич, — обратился контрразведчик к Истомину. — Человек вы стоящий, я вас в деле видел, у меня в сумке совершенно секретные документы. Их необходимо доставить в особый отдел любой нашей воинской части, причём как можно скорее. Я их лично вёз да вот не долетел. И идти почти не могу. До этой деревни, считай, сутки добирался, а тут километров пять, не больше.

— И сколько может быть до линии фронта? — задал практически вопрос Истомин, прикидывая в уме план действий.

— Ну, если учитывать скорость наступлений немцев до тридцати километров в сутки и исходить из худшего, что она не изменилась, то… — Иванов на секунду задумался, — думаю, километров пятьдесят шестьдесят будет. Или около того.

— Если так, то пешком никак не успеть, — резюмировал Истомин, — только ехать. Тут от немцев броневик остался и мотоцикл.

— И я о том же, — контрразведчик кивнул. — На бронетранспортёре может быть даже и лучше, во-первых, вдвоём, и в случае чего есть шанс, что хоть один да уйдёт, а во-вторых, через линию фронта прорываться удобней, немцы вряд ли сразу догадаются кто внутри. Да, а что в бронетранспортёре ещё кроме пулемёта?

Истомин назвал.

— Что же, неплохой арсенал, особенно миномёт, — резюмировал Иванов, — хотя мы им в нашем положении вряд ли сможем воспользоваться. — В общем, всё решили, товарищ Бубенчиков, выезжаем через десять минут. Вы за рулём, я в кузове, в случае чего дорогу из пулемёта расчищу, на это меня однозначно хватит, а теперь зовите хозяев, их предупредить надо, чтобы уходили немедленно. Немцы наверняка своих искать будут. Заявятся сюда и всех кончат.

— До свидания, сынки, спасибо еще раз за все, счастливой дороги! — крикнул старик, помахав рукой.

— И вам того же, — Истомин помахал в ответ и, запустив мотор, выехал на дорогу.

Мягко покачиваясь на ухабах, бронетранспортёр медленно ехал по лесной дороге. Истомин осторожничал. Линия фронта по явно слышимой канонаде была совсем близко, а значит, велик шанс нарваться на передовые части немцев, что очень и очень нежелательно. Бронетранспортёр хоть и немецкий, но прорваться к своим через линию фронта будет не так-то просто. С одной стороны немцы стрелять начнут, когда сообразят, что что-то не так, а с другой свои как следует встретят. Правда, майор Иванов на сей случай план придумал: красный флаг над бронетранспортёром поднять. Чтобы понятно было кто это на самом деле. Да только поверят ли в это наши? Так что уже лучше бы по-тихому, особенно если учесть наличие у них документов чрезвычайной важности, сумку с которыми Иванов Истомину передал, полагая, что у него больше шансов до своих добраться.