Игорь Шенгальц - Сыщик Бреннер [2 книги]

— Вам чем-то помочь? — Ко мне подошла — нет, скорее подплыла — дама в вечернем платье, расшитом жемчугом, и с таким декольте, что туда мог легко нырнуть и потеряться головной линкор морского флота его кайзер-императорского величества «Церштерер».

— Да, собственно, я ищу вашего директора. — Я с трудом оторвал взгляд от ее прелестей и переместил его на лицо дамы, еще сохранившее остатки свежести и молодости, хотя легкие морщинки вокруг глаз, видимые несмотря на умело нанесенный макияж, указывали, что ее возраст ближе к тридцати пяти, чем к восемнадцати.

— Аскольда Ромуальдовича? Так я вас могу к нему проводить, нам как раз по пути!

— Это было бы крайне любезно с вашей стороны, уважаемая…

— Робертина Сергеевна Кинева, актриса этого несчастного театра. А вас как величать, позвольте полюбопытствовать?

Она ловко подхватила меня под руку и уверенно повела в сторону лестницы, поэтому представляться мне пришлось на ходу:

— Бреннер, Кирилл Бенедиктович, частный сыщик.

— Ох, как интересно! Настоящий сыщик! А я так люблю читать истории о таких, как вы. Вот только недавно прочла презабавнейшую вещь — «Федорин против банды трубочистов». Рекомендую! Получите море удовольствия! Только автор, как мне показалось, слишком уж либерален. И куда только цензор смотрит?! Я давно хотела познакомиться с представителем вашей опасной профессии и спросить: а правда ли то, что пишут в книгах? Вам на самом деле приходится убивать преступников? А вы лично многих убили? Это ведь так страшно, что я и представить не могу! Такие эмоции, такие чувства! Я бы умерла со страху, если бы кто-то лишь направил в мою сторону оружие…

Собственно, Робертине собеседник не требовался. Она и сама прекрасно справлялась с нашим диалогом-монологом, почти не давая мне возможности вставить слово. Но я все же исхитрился воспользоваться краткой паузой, стараясь направить ее рассказ в нужное мне русло:

— Моя работа скучна и банальна. Большую часть времени я провожу, зарывшись в бумаги. Рутина. А вот ваша профессия кажется мне яркой и интересной. Проживать множество жизней, быть то королем, то герцогом, то наемным убийцей… Дарить радость людям, быть всегда на виду! Цветы, море поклонников — ведь я все правильно говорю, дорогая Робертина Сергеевна?

Дама явственно помрачнела. Даже плечи у нее чуть опустились. Видно было, что предложенная мной тема ее угнетает.

— Знаете, ведь все так и было, как вы сказали. Были и поклонники, и цветы, и подарки, и роли… все было… а теперь из-за этой… извините. Теперь я играю не героинь, а их матерей. А то и бабушек. Представляете? Я — бабушка?!

— Какая же вы бабушка? Вы — небесный цветок, украшение любого праздника. На месте вашего режиссера я предлагал бы вам исключительно главные роли!

Мы поднялись на второй этаж, прошли в неприметную служебную дверь, покинув роскошь и великолепие, и направились по слабо освещенному коридору куда-то вглубь театра, куда обычным посетителям вход был заказан. Кажется, я слегка перебрал с комплиментами, потому как Робертина задышала чаще и сильнее прижалась ко мне теплым боком.

— Ах, вы так милы. Ваши бы слова да Аскольду в уши. Он ведь у нас и директор, и режиссер. Но он увлечен другой, увы. Она и моложе, и свежее, и голос у нее хорошо поставлен. Что уж скрывать, время беспощадно, даже я пала его жертвой.

— Вы на себя наговариваете. Сколько вам? Двадцать два? Двадцать три?

— Двадцать пять, — скорбно сообщила Кинева, краем глаза поглядывая, поверил ли я.

А я тут же со всей серьезностью закивал:

— Вы выглядите гораздо моложе своих лет. Уверен, вы еще будете оценены по достоинству. Но вот та ваша конкурентка, кто она?

— Белка-то? Это мы ее так зовем за глаза, потому что, во-первых, она Белкина, а никакая не Лямур, а во-вторых, Арабелла, то есть Белла. Белка, в общем, и есть. Шустрая, рыжая, наглая! Нашим директором почти сразу вертеть научилась, как только заблагорассудится. Он и рад стараться. Был умный человек, а теперь дурак дураком!

Робертина, начав сплетничать, как-то сразу потеряла добрую половину своего обаяния и шарма. Теперь передо мной стояла обычная стареющая завистница, довольно неприятная как личность. Но работа есть работа, приходилось терпеть.

— И он отдал ей все главные роли?

— Да, буквально за год она захватила в театре полную власть. Теперь временами я сама не понимаю, кто у нас директор — Аскольд или Белка?! Вы простите, что я вам это все высказываю, но у вас лицо располагающее, глаза добрые, и слушать вы умеете.