Валерий Елманов - Знак небес

– Пробовал?

– Куда там, – вздохнул сокрушенно молодой граф. – Сказали, что князь им не велел никуда встревать без нужды, а ослушаться они не смеют.

– А если заплатить побольше? – заинтересовался отец.

– И слушать не захотели. Говорят, что им после этого на Русь дорогу закроют, а они без Рязани своей никуда. Я думаю, надо бы их князю Константину написать, предложить денег. Кто от золота откажется, верно?

– Навряд ли что у тебя выйдет, – покачал седой головой граф. – Это только глупцы все на золото меряют. А он, судя по тому, что в такие дальние края за людьми послал, а главное, не побоялся, что еретики, – человек умный.

– Попробовать все равно можно, – настойчиво сказал сын.

– Попробуй, – уступил отец. – А вдруг и впрямь что выйдет.

Он пришпорил коня, и оба поскакали к показавшимся вдали грозным серым башням Тулузы, щедро заливаемым яркими лучами весеннего солнца.

А корабли и впрямь уже готовились к отплытию.

Русичи, приплывшие еще поздней осенью прошлого, 1218 года и прожившие до самой весны на южных французских берегах, и так уже заждались. Потому-то, едва в Средиземном море угомонились зимние шторма, сменившись затишьем грядущей весны, они подняли паруса и взяли курс на Русь.

Судов было не столь уж и много – не больше двух десятков, зато шума и гама хватало. Каждая семья, решившаяся уехать, как правило, имела не меньше двух-трех детей. Собственно, и уезжали-то люди в первую очередь для того, чтобы спасти их. В то, что проклятые католики, которые даже разговаривать толком не умеют [23], отстанут, перестанут приходить, грабить, жечь и убивать, никто из уезжающих не верил. Те, кто продолжал на это надеяться, остались дома, в благодатном Лангедоке. Впереди переселенцев ждали неизвестные берега, неведомые дали, но главное, во что им очень хотелось верить, – спокойные правители, которые не будут препятствовать новым своим подданным молиться так, как им хочется.

Успела на один из кораблей и семья крестьянина Микаэля. Правда, в самый последний момент, чуть ли не за пару часов до отплытия, но это уже не важно.

Всего же переселенцев было не так уж и много – чуть больше двух сотен семей, так что купец Исаак, не желая упустить дополнительной выгоды, умудрился прихватить еще и товары, которые должны были ему принести немалый доход.

Душа купца радовалась. Помимо того, что он получил от князя Константина и тех золотых монет, что были взяты с переселенцев, он еще и сделал благочестивое дело. Ведь из этих двух сотен семей каждая десятая относилась к его соотечественникам. Они хоть и оказались не столь легкими на подъем, как рассчитывал Исаак, но главное – это первая ласточка, которая, как известно, весны не делает, но с собой ее несет.

А кроме того, купец не забывал и про многие другие выгоды, которые он выговорил у князя. Например, право на беспошлинную торговлю по всему Рязанскому княжеству. Одно это дорогого стоило.

Он вспомнил, как они ожесточенно торговались, и восхищенно поцокал языком. Воистину, рязанский князь – непростой человек и думает не только о всяких пустяках вроде воин с соседями и прочей ерунды. Больше того, если бы он отбросил все эти глупости, то, поплавав всего два-три лета с ним, Исааком, вполне бы смог стать приличным, уважаемым купцом.

Ведь то же право на беспошлинную торговлю он урезал с пяти лет всего до года. Это же надо так изловчиться, чтобы в пять раз сократить изначальные купеческие требования. Вай ме! А как лихо он окрутил его с теми же гривнами?! Просто восторг берет, невзирая на то что надули самого Исаака. Расплатился-то князь товарами, преимущественно мехами, да еще и оценил их в пять раз дороже, чем Исаак обычно покупал на Руси, уверенно заявив при этом, что купец все равно свое возьмет, но так и быть – разницу он ему дарит.

Еврей жалобно застонал, вспомнив, как битый час доказывал Константину, что за эти меха он возьмет самое большое вчетверо, да и то если не будет других конкурентов. То есть выйдет, что он, Исаак, потеряет аж двадцать процентов.

Но купец тут же вновь восхищенно покачал головой, припоминая княжеское коварство.

– Хорошо, – сказал тот. – Я не буду спорить. Я просто найму две лишние ладьи, загружу их этими мехами и пошлю с ними своего человека. Думаю, что он их продаст даже по более высокой цене, но тебе гривны отдаст по уговору, а разницей окупится стоимость ладей, и кое-что, скорее всего, останется. Кому от этого лучше будет? Мне. Просто я не хочу, чтобы было плохо тебе, потому и предлагаю такие выгодные условия. Но раз ты на них не согласен…