Петр Иванов - Тонкая линия

Сашка оглядел напоследок домик и сад отставного штурмана Спицына, словно сфотографировал цифровой камерой своей "бездонной" памяти. Было такое ощущение, что он тут побывал в последний раз. Отчего – неизвестно, ядра и бомбы коалиции, щедро вываливаемые господами "европейцами" на город пощадили этот удаленный уголок, не залетали сюда и ракеты, ставшие настоящим бичом для севастопольцев. Старик здорово сдал за последнее время но привычек своих не оставил, трофейный ром добытый у приятелей-пластунов пришелся очень кстати. Посидели, выпили чайку с обязательной "морской" добавкой вместо сахара. В конце разговора Виктор Иванович напомнил Александру о его старом обещании позаботиться о девочках, если что случиться… ранее такие обязательства Сашка давал только в шутку, но вот теперь все очень даже серьезно получается. Уходя прихватил на кухне у Аксиньи немного яблок и винограда нового урожая, сегодня он должен навестить еще и подполковника Романова в госпитале, старый знакомый на днях поймал шальную пулю.

После того случая со спиртом он старался держать подальше от местной медицины, хорошо хоть со времени последнего штурма прошло немало времени и отрезанные руки-ноги уже не валяются под окнами старого госпиталя. Тут сейчас хозяйничает Пирогов, говорят умный мужик, анестезию вроде применять начал и навел наконец порядок и чистоту. До него слово "лазарет" практически было синонимом "кладбищу", все кто сюда попадал как правило не выживали, особенно страдали нижние чины, о которых не могли позаботиться друзья и родственники.

Симпатичная медсестра долго не хотела пускать Сашку в офицерскую палату, все расспрашивала, кто да к кому и зачем. С большим трудом удалось сломить сопротивление и прорваться мимо этого цербера в юбке. Появление фельдфебеля господа офицеры, соседи Романова встретили радостным гулом, прибыл обещанный подполковником турецкий табак. К сожалению сам Всеволод Юрьевич Романов разделить радость соседей по палате не мог, он уже который день жестоко страдал от горячки. Александр осторожно присел на краешек кровати и положил немудренные гостинцы на тумбочку.

– Что брат, плохо я выгляжу? – с трудом сквозь хрипение произнес подполковник.

– Бог с Вами, все в порядке…

– Не верю братец, не обманывай, подойди поближе!

Александр послушно придвинулся, и Романов подтащив его к себе за воротник защептал обдавая горячим дыханием:

– Саша револьвер мне дай! Боюсь как бы ногу не отрезали, эти проклятые так и бегают тут с пилами, ежели сомлею вконец, так и спрашивать не будут, утащат на операционный стол…

– Всеволод Юрьевич, что вы задумали? Может не надо?!

– Так не стреляться же я собрался – грех, а пугнуть наших лекаришек, коли опять придут за мной! У меня просто горячка, "антонового огня" нет – а им диаволам таким все равно. – Романов тяжело улыбнулся и на его умном лице отразилось страдание и надежда, – Я не помру, ей-богу, болезнь отступит…

Глупость конечно, но нельзя ему отказать в такой просьбе и Сашка улучив момент незаметно вытянул из кобуры свой Адамс, почти точную копию того, что утратил на Альме. Еще секунда и оружие уже скрыто под подушкой, никто ничего не заметил. Повезло, они успели буквально перед самым обходом, только Сашка застегнул кобуру, как в палату ввалилась целая делегация, возглавляемая невысоким заросшим бакенбардами врачом. Медики разговаривая между собой на дикой смеси латыни, русского и немецкого языка осмотрели и расспросили больных и раненых, уделив особое внимание подполковнику Романову, все остальные в палате были что называется "выздоравливающие". Поначалу на Сашку внимания не обратили и он собрался было "уйти по английски", но не получилось.

– Господин фельдфебель! Кто вас сюда пустил? Ах сами прошли? Потрудитесь дождаться меня в приемном покое! – бородач в потертом сюртуке, он был у этой медицинской банды за главного, сердито хмыкнул и потащил свою свиту дальше по госпиталю, словно полководец с адъютантами и штабными офицерами, обходящий войска перед боем.

– Ничего он тебе не сделает, сердитый сегодня правда, – Романов поспешил успокоить старого знакомого, – Это сам Пирогов, слыхал поди?

– Приходилось Всеволод Юрьевич, давайте обязательно поправляйтесь! – ответил Сашка, и почти шепотом добавил, – Револьвер заряжен – все пять камор, будьте с ним поосторожнее пожалуйста, предохранительного механизма эта система не имеет.