Евгений Щепетнов - 1972 [litres]

И мне было хорошо. Давно не было так хорошо! Жаль, что хорошее никогда не бывает навсегда.

– Вот так… держи крепче… огонь!

– Ха! А ты думала – как в кино? Пиу-пиу? Это я тебе еще сорок пятый калибр не дал. Тот ствол у тебя просто бы из рук улетел. Сильно ушиблась? Ну… дай, поцелую. Ну вот, легче стало?

– Легче, – Ниночка улыбнулась и осторожно потрогала припухшую губу: – Он лягается, как лошадь!

– А вот крепче надо было держать, я же тебе показывал! И вот так – в полуприседе. Тогда твое тело образует с пистолетом единое целое и амортизирует отдачу.

– А почему ты так не стреляешь? Ты просто вскидываешь и – бах! И всегда попадаешь!

– Это называется «интуитивная стрельба» и достигается многократными, тысячекратными повторениями. Я не целюсь, я указываю стволом на цель, и мой мозг производит вычисления, определяя расстояние, траекторию полета пули, учитывая мощность заряда, побочные факторы вроде ветра, дождя, температуры воздуха и даже степень изношенности ствола оружия.

– Это как так?! Как такое возможно?! Это фантастика какая-то!

– Ничего фантастического. Просто опыт, умение, интуиция. Именно потому и называется «интуитивная стрельба». То есть мне не нужно принимать какие-то позы, делать что-то особенное, чтобы попасть в цель. Я вижу цель и отправляю в нее пулю, а мой мозг, как вычислительная машина, делает все возможное для того, чтобы я попал. Ну, вот представь – ты берешь камень и бросаешь его в цель. Просто ведь, да, – взяла камень, подняла его, замахнулась, метнула. И попала. А ты осознаешь, сколько при этом ты сделала вычислений? Рассчитала расстояние, взвесила на руке снаряд, отправила его в цель по дуге, рассчитав так, чтобы ему не помешало земное притяжение. И тогда чем отличается стрельба от метания камня? Да по большому счету – ничем. Я тебе показывал, как я метаю ножи?

– Ты метаешь ножи? – Ниночка почему-то сильно удивилась.

– Метать-то их может каждый, – усмехнулся я, – но метать так, чтобы они попадали в цель и вонзались – вот это гораздо сложнее. Ну так вот, метаю ножи я очень недурно. Все, что можно метнуть, все, что втыкается в цель, – для меня не проблема. И тут принцип тот же – ты бросаешь, мозг контролирует, направляет. Метнула нож двадцать тысяч раз – вот ты уже и попадаешь куда надо.

Ниночка потрогала револьвер, который лежал перед ней на столе, повернулась ко мне, покусала губу и чужим, глухим голосом сказала:

– Они хотели, чтобы я тебя убила.

– Но ты отказалась, – равнодушно пожал плечами я. – И тогда они ограничились тем, что ты будешь постоянно их информировать: что я делаю, где бываю, о чем говорю. Так?

– Так. – Ниночка всхлипнула. – Иначе бы они меня не выпустили! Я дала подписку!

– Что они тебе про меня рассказали?

– Что… что ты не хочешь возвращаться домой. Что тебя завербовали американские спецслужбы, но если ты вернешься – тебя простят и все забудут. Что я должна сделать все, чтобы ты вернулся в Союз.

– А чем обосновали мое убийство?

– Сказали, что, если не будет успехов, что если я увижу, что ты работаешь против родины, – я должна тебя убить. Но я сразу сказала, что делать этого не буду.

– А они что?

– Ты знаешь, самое интересное, что… ничего. Они будто ждали такого ответа. Даже не удивились. Взяли с меня кучу подписок, а еще сказали, что, если я не буду сотрудничать, маме будет очень плохо. Ее выгонят с работы. А может, даже и посадят – за пособничество предателям родины.

– Каким предателям, черт подери?! Что за глупости?

– Раз я не хочу сотрудничать, значит, автоматически становлюсь предателем родины. А мама мне помогает. Вот и…

– Чушь собачья! Это не 37-й год. Тебя просто пугнули.

Мы помолчали, а потом я спросил, в общем-то уже зная ответ:

– Ты ведь могла меня убить. Например – сейчас. Выстрелила мне в затылок, и все. Никаких проблем. Случайный выстрел. Такое бывает. Тебя бы выслали, на родине наградили, может, даже квартиру бы дали. Новую. Это легко – подняла ствол, нажала на спуск, и… все. Не думала об этом?

– Кем ты меня считаешь? – Губы Ниночки прыгали, она едва выговаривала слова. – Ведь я люблю тебя! Может, ты и правда запутался в чем-то, может, ты не понимаешь, что делаешь, но я все равно буду с тобой!

– Чтобы освещать мою деятельность? – криво усмехнулся я.

– Иначе меня просто бы не выпустили. А я должна была быть рядом с тобой.

– Зачем?

– Я же сказала – я люблю тебя! И я на все бы пошла, чтобы быть рядом с тобой! А эти все подписки… чушь собачья! Не буду я ничего писать! И звонить им не буду! Пошли они к чертовой матери! Ты бы знал, сколько они у меня крови выпили! Спрашивали, спрашивали, спрашивали… да все с подковыркой, все эдак с хитрецой – мол, скрываешь! Дошли до того, что начали узнавать, как мы с тобой… ну… в постели! Я не выдержала и матом их! Я матом не ругаюсь, а тут… сама не знаю, как вырвалось, – обложила их, как грузчик. Они были очень удивлены. Думала – побьют меня. Но не били. Только грозились.