Евгений Щепетнов - 1972 [litres]

Сильное, еще не до конца уничтоженное успокоительными лекарствами тело отказывалось сдаваться. Брежнев открыл рот, хотел что-то сказать, попытался встать, но изо рта у него хлынула кровь. Генсек обмяк и рухнул в кресло. По телу прошла судорога, и он затих.

Семичастный посмотрел на тело мертвого вождя советского народа безучастно, без интереса, потом вдруг развернулся к застывшему, как всегда спокойному Андропову, быстро приставил к его виску ствол и выстрелил, окрасив мозгами и кровью «поэта» стол совещаний, ковер на полу, стену, отделанную дубовыми панелями. Тяжелая девятимиллиметровая пуля, пущенная в упор, снесла полголовы человека, которого считали вторым по значимости после Леонида Ильича Брежнева.

Тело председателя КГБ свалилось на стол, дернулось в судорогах, не желая умирать, и затихло, не нарушая гробовой тишины кабинета. Слышно было только то, как падают капли крови, разбрызгиваясь по столу, сделанному лучшими краснодеревщиками советской страны, как булькает кровь, вырываясь из перебитых сосудов одного из самых могущественных людей страны.

Семичастный подошел к трупу, стараясь не запачкаться в крови, взял руку Андропова, вложил в нее пистолет и, подняв повыше, расстрелял оставшиеся в магазине патроны по уже мертвому телу бывшего генсека. Потом аккуратно положил руку Андропова с зажатым в ней пистолетом на стол и отошел в сторону, равнодушно оглядывая испачканные в крови свои пальцы.

– Зачем? – негромко спросил Шелепин. – Зачем еще стрелял?

– Парафиновый тест, – пожал плечами Семичастный. – Пороховой нагар на руке.

– Не вызовет ли подозрения, что он стрелял левой рукой?

– Да какая разница – вызовет или нет? Теперь мы хозяева положения! Ты! – Семичастный кивнул на Шелепина. – Ты генсек и давай, бери власть в руки! Все готово! Вперед! Страна ждет!

Весть о том, что Брежнев скончался от разрыва сердца, застала меня в постели. Ночью я работал, борясь с головной болью (все-таки хорошо мне засветил Кассиус Клей), потом плюнул на все и… лег спать. Чего я мучаюсь? Зачем ночами кропаю свои тексты? Я что, нищий фантаст в 2018 году, чтобы ночи напролет пытаться заработать на кусок хлеба? Теперь я богат, очень богат. И буду еще богаче!

Разбудила Ниночка, которая вставала рано в отличие от меня, дрыхнувшего до обеда. Она безжалостно растолкала и, сунув в руки газету, потребовала:

– Читай! Скорее!

Я равнодушно взял газету в руки (вроде как это была «Нью-Йорк таймс»), и сон тут же слетел с меня, будто всего лишь пять минут назад я не досматривал последний сон. Заголовок гласил:

«Смена власти в СССР! Скончались две самые значимые фигуры в высшей власти Союза!»

И дальше в подробностях – в тех подробностях, которые стали известны корреспондентам газеты, а именно: Брежнев умер от обширного инфаркта, Андропов, не выдержав нагрузки на мозг после смерти своего любимого начальника, – от обширного кровоизлияния в мозг. Таково заключение кремлевских врачей.

Управлял страной Шелепин, большинством в Президиуме ЦК выбранный Генеральным секретарем ЦК КПСС. Председателем КГБ стал Семичастный.

Вот, в общем-то, и вся дельная информация. Дальше шли домыслы и всякое там бла-бла-бла.

– Что это? – со страхом спросила Ниночка и закусила губу. – Что теперь будет?

– Все будет, – криво усмехнулся я. – Надеюсь, все будет! Скоро мы с тобой навестим нашу родину. Хочешь увидеть родные березки? Хе-хе… Ну-ну… не плачь! Ты чего?

– Леонида Ильича жалко! Он такой хороший был! Такой добрый! – Ниночка всхлипывала, а я думал совсем не о смерти Брежнева. Я уже видел, как его хоронили. Один раз видел, увижу и второй раз. Все мы смертны. Главное – что со страной будет? Куда она пойдет, по какой дороге? Получилось ли у меня?

А еще думал о том, что иногда маленький, очень маленький комок снега может вызвать гигантскую лавину, уничтожающую целые города. И надеюсь, я не пожалею о содеянном. Очень надеюсь.