Леонид Резников - Али-баба и тридцать девять плюс один разбойников

– Я не… Я… – Касым отложил дутар в сторонку и повнимательнее присмотрелся к лицу мавра. – Это… ты! Ты, подлая змея с мешком камней! – Касым порывисто вскочил на ноги и унесся вон из комнаты. На кухне что-то загремело, разбилось, и в комнату опять влетел Касым, держа в руках скалку поболее той, которую он пользовал у себя дома. – Ну, держись, подлая собака!

– Ай! – вскрикнул Ахмед, заслоняясь руками. – Только не скалкой! Умоляю, уберите его от меня!

Касым зарычал и пошел на своего обидчика. Гости начали отползать в сторонку, боясь, как бы и им ненароком не перепало. Никто из них никак не мог взять в толк, что, собственно, происходит.

– Не подходи! Я страшен в гневе! – Ахмед отпихнул ногой низкий столик.

Посуда и кушанья полетели на пол и на гостей. Чайники опрокинулись, кипяток полился людям на ноги, и это послужило началом всеобщей паники. Лишь один очень старый аксакал не двинулся с места, а лишь довольно скалил свой почти беззубый рот, полагая, что это продолжение развлечений.

Касым заскользил на рассыпанных остатках плова, размахивая скалкой. Народ, пригибая головы, бросился врассыпную – кто в дверь, кто в окно. Касым, не удержавшись на ногах, грохнулся на столик и переломил его пополам. Скалка, просвистев перед самым носом Махсума, заехала по уху не успевшему увернуться Ахмеду. Тот взвыл от боли и опрокинулся вбок, визжа и катаясь по полу. Ухо у него быстро распухло и стало похожим на манту, на которую кто-то случайно сел.

– Стой, Касым! – взбросила саблю Марджина. – Они мои! Я должна им сама отомстить.

– Нет, они мои! Мой мешок! Они должны мне мешок! – Касым распихал ногами обломки стола и посуду и бросился под ноги Марджине. – Не тронь его!

Оба покатились по полу, пытаясь вырвать друг у друга сабли. Лишь Али-баба все также стоял посреди комнаты, тупо глядя на творящееся безобразие, и ничегошеньки не понимал. Да Махсум сидел у стены, все еще боясь шевельнуться.

– Стойте! – крикнул Али-баба. – Что вы делаете, несчастные? Касым, сейчас же слезь с Марджины! Марджина, перестань пинать Касыма, ты его калекой оставишь! Да прекратите же вы, наконец! – рявкнул во всю глотку Али-баба, топнув ногой так, что с потолка посыпалась штукатурка. Все разом застыли: и Марджина с Касымом, и гости, застрявшие в окнах и дверях, и даже Ахмед прекратил крутиться и подвывать. – Что здесь происходит?

– Ты что, дурак? – спросил Махсум у наивного простоватого Али-бабы.

– Почему? – удивился тот.

– Нет, он правда какой-то блаженный, – через силу усмехнулся Махсум, стряхивая со своего халата крошки, щепки и побелку.

– Не смей оскорблять моего Али-бабу, ты, паршивый разбойник, а не то, клянусь Аллахом!.. – Марджина вывернулась из-под Касыма, подхватила саблю, и та со свистом рассекла воздух.

«Вот оно!» – успел подумать Махсум, сжавшись и закрыв глаза, но опять ничего не произошло.

Сабля вновь замерла у самой его шеи.

– Не могу, – пожаловалась, всхлипнув, Марджина, но саблю не опустила.

– Разбойник? – до Али-бабы начал доходить смысл происходящего. – Так ты разбойник? – спросил он у побелевшего Махсума.

– Дошло? Не прошло и трое суток, – проворчал Махсум, открывая один глаз.

– Так это вы грабили караваны и прятали в… – Али-баба захлопнул рот, чтобы не сказать ненароком лишнего.

– Именно. Ну, чего ты ждешь? – Махсум посмотрел своими зелеными глазами на Марджину. – Делай свое черное дело.

– Нет! Тебя будут судить, – Марджина, как-то сразу успокоившись, опустилась на пол и вдруг разревелась.

– Братья, пора! – вдруг крикнул Ахмед, вскакивая с пола и держась за распухшее ухо. – Режьте всех, не жалейте никого!

Гости и хозяева дома притихли, но… ничего не произошло.

Ахмед насторожился.

– Эй, где вы там, бездельники? Пора!

Опять ничего. Потом вдруг во дворе звякнул один кувшин, за ним еще один и еще, но этим все и ограничилось.

Али-баба подхватил масляную лампу, и они со вскочившей на ноги Марджиной бросились во двор. Касым подхватил оброненную скалку и поспешил следом за ними. Во дворе их ждало удивительное зрелище. По земле ползали мешки, беспорядочно и натыкаясь один на другой. Одному из них удалось взобраться на ступеньки, и он ткнулся в ноги Марджине.

– Ай! – Марджина, выпустив от неожиданности из рук саблю, вспрыгнула на руки Али-бабе, а тот, подхватив Марджину, выронил лампу. Медная лампа, звякнув, упала на доски, масло пролилось на мешок и ярко вспыхнуло.

В мешке кто-то опять завозился, и Али-баба отпихнул его ногой.