Андрей Храмцов - Новый старый 1978-й. Книга шестая

Так как все были уже готовы, мы вернулись на сцену и обсудили, что и когда мы будем исполнять. Составив список, мы быстро его, по первым куплетам, проиграли и остались довольны. Особых сложностей он у нас не вызвал. Сегодня мы выступали всего лишь два часа, но без антракта. Машу с её песней «Осень» мы вставили в середину выступления. Она отнеслась к этому совершенно спокойно. Мы решили весь концерт петь в кожаных костюмах, благо у Солнышка их было теперь два, а размеры у неё и Маши практически совпадали. У нас было только одно переодевание из английских средневековых костюмов и обратно, поэтому Маше сегодня будет несложно совместить обе свои обязанности и костюмера, и вокалистки.

Тут на сцену вышел строгий товарищ в штатском и попросил меня проследовать за ним.

— Всё нормально, — сказал я своим и успокоил их взмахом руки, так как они к подобному обращению со стороны карающих органов ещё не были привычны. — Я скоро вернусь. Без меня не начинайте.

Моя шутка разрядила атмосферу и всё поняли, что ничего страшного не случилось. Вот нет, чтобы с улыбкой подойти ко мне, пожать руку и сказать всё не так официально, чтобы не пугать людей. Ну да ладно. Не мне их учить, хотя надо будет как-нибудь при встрече с Андроповым напомнить ему об этом. Я ждал этого вызова, поэтому заранее продумал весь разговор.

Мы поднялись наверх и в одном из кабинетов я встретился с грозным шефом КГБ.

— Здравствуйте, Юрий Владимирович, — поздоровался я с Андроповым.

— Привет и присаживайся, — ответил он. — Давай сразу к делу.

И я рассказал ему о том, о чем я размышлял сегодня почти весь день.

— Да, — сказал, немного подумав, Андропов. — Ситуация не из простых. Хорошо, что это не американцы. Из наших партийных руководителей я знаю нескольких, у которых присутствуют наполеоновские амбиции и стремления к достижению к абсолютной власти любым путём.

— Я подумал, — продолжил я, — что это мог быть и кто-то из бывших.

— Я тоже об этом подумал. Там есть только одна кандидатура и этот человек очень опасен.

— Вы имеете ввиду бывшего Председателя КГБ Семичастного, вашего предшественника на этом посту?

— Да, именно его. Он сейчас работает заместителем Председателя Совмина УССР. А там руководит Украиной Владимир Васильевич Щербицкий, который является главным претендентом на пост Генсека после Брежнева. Если они вместе спелись, мне будет очень непросто с ними бороться. Щербицкий тоже член Политбюро и наиболее близкий к Брежневу человек. Да, серьёзную ты, Андрей, кашу заварил.

— Заварил-то не я, а вот расхлебывать придётся, видимо, именно мне. Если эти двое узнали о вашей неожиданной проверке 9-го Управления, то в эту субботу или воскресенье они могут что-то попытаться предпринять.

— Всё возможно. Что ты предлагаешь?

— Я во время концерта буду внимательно следить за сидящими в зале. Если я кого-то подобного утреннему «кроту» вычислю, как мне оперативно передать вам эту информацию, ведь антракта в нашем сегодняшнем выступлении не предусмотрено?

— За кулисами будет постоянно находиться мой доверенный человек. Как только ты кого-то узнаешь, то запомни, где он сидит и составь общее его описание, а лучше точный детальный портрет. И постарайся незаметно эту информацию ему передать.

— Хорошо. Я тогда песню, где я выступаю в рыцарских доспехах, поставлю шестой и пойду со Светланой переодеваться. Пусть в это время он будет готов. Пока я буду снимать кольчугу и одевать другую одежду, я ему продиктую свои наблюдения. Только без меня с ними не работайте. Просто изолируйте их и всё. А я завтра днём подъеду и разберусь, как это было в прошлый раз с вашим заместителем.

— Договорились. Я буду в зале, поэтому никто из него не уйдёт, пока не выйду я.

Ну прям как Алекс с Юстасом в «Семнадцати мгновениях весны». Не зря я сегодня утром случайно пароль с пионерским девизом мысленно перепутал. Видимо, моё подсознание уже что-то такое ещё тогда уловило. Надо повнимательнее к таким, даже мысленным, оговоркам относиться. Дедушка Фрейд не зря их все ещё в 1901 году объединил одним громким словом «парапраксис», когда данный феномен точно отражал «бессознательное» человека.

Так, у нас сейчас выступление, надо сосредоточиться только на нём. Зал уже за занавесом собрался и ждёт только нас. Ребята все в сборе и я их первым делом предупредил о небольшом изменении порядка исполнения песен. Маша с Солнышком кивнули и Серега сделал тоже самое. Значит, можно начинать.