Иван Байбаков - Малой кровью на своей территории - 1941 – Работа над ошибками. 1941 – Своих не бросаем. 1941 – Бои местного значения [сборник litres]

– Понимаете, Танечка, вот прямо сейчас точно нет. Сейчас у нашей группы предполагается напряженный график визитов в немецкие тылы, а подвергать вашу жизнь дополнительной опасности я категорически не согласен. Но в будущем я что-нибудь придумаю, обещаю вам.

Таня слушала Сергея и улыбалась. Как он смешно строит фразы – «график визитов в немецкие тылы»! Так иронично о столь серьезных вещах никто сейчас не говорит. И главное – Сергей ей не отказал, обещал подумать, как решить вопрос с переводом в свое подразделение!

– Спасибо. Но если я чем-нибудь могу помочь прямо сейчас – только скажите.

Сергей не успел ответить – из казармы выскочил дневальный и срочно позвал его к начальнику особого отдела дивизии. Сергей пожал Татьяне руку, которую она так и не отняла во время разговора, перед этим легко, чуть заметно, погладив ее, и сказал, прощаясь.

– Спасибо вам, Танечка, и за этот разговор, и за желание помочь. Я подумаю, чем вы можете помочь, и утром забегу к вам в медсанбат, хорошо?

Получив в ответ ее улыбку и приглашение заходить в любое удобное время, радостный Сергей быстрым шагом направился к Трофимову. Бригадный комиссар встретил его прямо на входе в особый отдел дивизии, возле стола дежурного, что само по себе указывало на степень его волнения. Отойдя так, чтобы их никто не мог услышать, Трофимов остановился, и глядя Сергею в глаза, негромко произнес:

– Ну что, лейтенант Иванов. Только что в штаб дивизии прибыли командир 6-го механизированного корпуса генерал-майор Хацкилевич и начальник особого отдела корпуса дивизионный комиссар Титов, которого я уговорил передать твою информацию комкору. Сейчас они оба у меня в кабинете, ждут ответов на свои вопросы. Ты готов дать эти ответы?

Сергей, взволнованный не меньше начальника особого отдела, глубоко вздохнул. Вот он, момент истины. Если ему не поверят, если он не сможет убедить Хацкилевича не оставлять Белосток, его появление в этом мире окажется практически бесполезным. И история Великой Отечественной войны здесь, как и во времени Сергея, пойдет по своей колее – с ее окружениями, «котлами», десятками миллионов погибших советских людей и ужасающей послевоенной разрухой. От осознания важности предстоящего разговора у Сергея застучало в висках и слегка перехватило дыхание. Но Трофимов ждал, все так же испытующе глядя в его лицо, и Сергей, собравшись, утвердительно кивнув, ответил.

– Готов, товарищ бригадный комиссар!

Войдя в кабинет начальника особого отдела, Сергей увидел двух сидящих на диване у дальней стены кабинета военачальников, от которых сейчас зависело столь многое.

В более высоком военном, со знаками различия генерал-майора, двумя орденами Красного Знамени и орденом Красной Звезды на груди, Сергей сразу узнал командира корпуса Хацкилевича – в прошлой жизни видел его фото в Интернете. Второй, более кряжистый, со знаками различия дивизионного комиссара и тяжелым, пронизывающим почти насквозь взглядом, который он сразу воткнул в лицо вошедшего Сергея, не мог быть никем иным, кроме как особистом. Следовательно, это, скорее всего, начальник особого отдела механизированного корпуса.

Поздоровавшись и заняв указанный стул, предложенный ему в преддверии долгого разговора, Сергей получил разрешение и начал свой рассказ:

– Товарищ генерал-майор! Это я просил товарища бригадного комиссара Трофимова, через его друга, товарища дивизионного комиссара Титова, уговорить вас отступать и отводить части корпуса обратно в Белосток, к месту постоянной дислокации вашего корпуса. Вы ведь хотели отводить части корпуса в направлении Крынки, потом Волковыск и далее по шоссе Волковыск – Слоним?

– Да, – кивнул Хацкилевич. – И я очень удивился, когда мой начальник особого отдела корпуса попросил меня не делать того, что я только обдумывал и о чем никому не говорил. Он просил на правах старого друга, которому я верю как себе, мы не раз спасали друг друга от смерти. Сказал, что все объяснит в Сокулке.

– Ну, тогда он вам еще раз жизнь спас, товарищ генерал, – Сергей по старой привычке начал опускать приставку «майор», обозначающую самую низкую ступень звания Хацкилевича в номенклатуре генеральских званий Красной Армии. – Потому что, если бы вы его не послушали и стали отводить корпус, как планировали, вы бы погибли еще вчера, 25 июня 1941 года, а сейчас немцы добивали бы остатки корпуса, стоящего без горючего и боеприпасов в районе Волковыска, который они возьмут через два дня, 28 июня.