Александр Чернов - Флагман владивостокских крейсеров [≈ Чемульпо-Владивосток (СИ) с 4-ой главы 2-ой части до окончания] [litres]

Лаборатории имели 400 рабочих мест и позволяли производить работы по снаряжению снарядов всех калибров, по приготовлению любых зарядов и всего прочего, к этому делу относящегося: патронов, ракет, фальшвейеров, различных дистанционных трубок и других огнестрельных припасов. Заведовал всем этим разнообразным и небезопасным хозяйством степенный и рассудительный полковник корпуса морской артиллерии Савицкий, безропотно принявший к исполнению адмиральские установки. Тем более что сам он практически по всем пунктам был с ними солидарен.

Сейчас во Владивостоке под его бдительным присмотром шло массовое переоснащение новых снарядов надежными взрывателями системы Барановского предыдущего поколения. К сожалению, пока успели только переснарядить несколько сотен восьмидюймовых снарядов для больших крейсеров отряда, и сегодня «Богатырь» стрелял «дубовыми» шестидюймовыми бронебоями по безбронным крейсерам…

Большим шоком для Руднева при разгребании вопроса со снаряжением снарядов стал тот факт, что и они, и пороховые заряды из разных партий оказались разных весов. Теперь он понял, почему залпы «Рюрика» давали рассеивание в полтора-два кабельтова по дальности. При абсолютно одинаковых и верных установках прицелов, два одинаковых орудия при различных весовых характеристиках снарядов и разных зарядах давали одно перелет, а другое недолет в полтора кабельтова одновременно! Об эффективной централизованной стрельбе и речи быть не могло. Было совершенно непонятно, как вообще собирались воевать с такими снарядами?! Они попросту сводили на нет огневую мощь любого во всем остальном вполне боеспособного корабля. Воистину, меч русского флота был деревянным!

Поэтому сейчас в весовой владивостокского арсенала отбирали и маркировали более или менее идентичные по весу картузы пороха и выравнивали вес снарядов, добавляя пироксилин в более легкие и вытряхивая излишки взрывчатки из более тяжелых. Работы по настоянию Руднева велись исключительно при дневном свете, во избежание нежелательных эксцессов с лампами искусственного освещения.

С мостика «Лены» ее молодой командир в бинокль следил за разворачивающимся перед ним зрелищем под названием морской бой. Рядом, судорожно пытаясь поймать в объектив далекие дымы на горизонте, крутил ручку своего громоздкого аппарата недавно прибывший из Петербурга кинооператор. Второй его коллега остался во Владивостоке, где он собирался отснять бытовые сценки из матросской жизни на трофейных крейсерах, учебную атаку миноносцев и тренировки крепостных артиллеристов.

Они вместе приехали во Владивосток на том же литерном поезде, что привез заказанные Рудневым рации, орудия и прочую разность, необходимую для ремонта и переоборудования крейсеров. Операторы были среди немногочисленных пассажиров единственного купейного вагона. Весь остальной состав состоял из теплушки охраны, грузовых вагонов и платформ, под брезентом которых находились стволы и станки здоровенных орудий…

Доставка во Владивосток трех восьмидюймовых орудий нового образца для «Громобоя» вылилась в отдельную историю. Когда пушки этой системы только заказывали на заводе, то в угаре составления техзадания, утрясания стоимости и самого интересного – дележа откатов – чинуши морского ведомства как-то забыли одну маленькую деталь. Они упустили из виду, что орудия предназначаются для боевых кораблей. Ни в одну голову, занятую высчитыванием процента от суммы заказа, который можно запросить за одобрительную закорючку, не пришло, что боевые корабли бывают в бою. Они запамятовали, что бой – это игра в обе стороны, и корабли не только будут сами посылать во врага снаряды из этих пушек, но и получать попадания в ответ. Что может привести к выходу из строя этих самых орудий, которые потом надо будет ремонтировать, а при серьезном повреждении – менять.

Тут-то и начиналось самое интересное – менять их было не на что. Всего было заказано тринадцать таких пушек системы Канэ с длиной ствола в сорок пять калибров. Восемь уже были во Владивостоке и стояли по паре на борт на «России» и «Громобое». Еще две сейчас были в Порт-Артуре, в носовой и кормовой башнях крейсера «Баян» и тоже воевали. Одна находилась на опытном морском артиллерийском полигоне под Петербургом, она использовалась для составления таблиц для стрельбы этого типа орудий. Ее спешно привели в порядок и, признав условно годной, подготовили к отправке во Владивосток.