Алексей Вязовский: Сияние Красной Звезды

Вокруг действительно полно спешащих пассажиров, телохранители нервничают. Мы заходим внутрь VIP-зала и сразу погружаемся в атмосферу праздника. Тихонько играет джазовая музыка, официанты во фраках неслышно скользят в толпе. В ней выделяется сразу несколько «островков», вокруг которых теснятся люди. Во-первых, это все три наши «звездочки». Австрийские чиновники, приехавшие с вице-канцлером – низеньким и пухленьким, с залысинами мужчиной – прямо пожирают глазами девушек. Во-вторых, Романов. Он прилетел в Вену во главе большой делегации партийных и мидовских чиновников высокого ранга, есть даже несколько членов Политбюро. Ну, и генералы – куда без них. Теперь советская делегация стоит полукругом вокруг Генсека, словно игроки футбольной команды вокруг игрока, бьющего пенальти.

Романову и правда, надо забить этот важный, политической гол. В «моей» истории договор ОСВ 2 был подписан между Картером и Брежневым, но вот ратифицировать его не удалось. СССР вторгся в Афганистан, американские оружейные лоббисты воспользовались этим поводом и процессы деэскалации и разрядки были похоронены на долгие годы. Возобновилась ядерная гонка, которая была непосильной для обеих стран, но для Союза особенно.

– Где вы шляетесь?!

К нам, опираясь на трость, подходит Пельше. Старик сейчас выглядит значительно лучше. А полмесяца назад, на слушании моего персонального дела Арвид Янович имел вид живого мертвеца. Теперь же Пельше ожил. Видимо информация из айфона сначала подкосила «серого кардинала» Партии, но потом какой-то выход был им найден. Или выходы. Меня ведь не ставят в известность. И старик не только ожил, но и даже дал укорот консерваторам во главе с Сусловым. Сначала он развалил мое персональное дело – без комментариев и объяснения причин банально увез меня из райкома – и гудбай товарищи комсомольцы. А уже к вечеру в Свердловский райком нагрянула проверка. Разбираться с Константиновым и Перепелкиным приехал лично мой старый знакомый – глава всего советского комсомола товарищ Пастухов. Ох, и навел он шороху в этом курятнике!..

Ситуацию с газетным компроматом Пельше разрулил еще проще.

– Пойми, Виктор Станиславович – объяснял мне с глазу на глаз в Кремле глава партийного контроля сразу после успешного завершения слушания моего персонального дела – Начни мы сейчас оправдываться, Саттер и Ко тут же напишут, что не бывает дыма без огня. В суд на них подавать – еще больше бензина в пламя подливать. Твое имя будут трепать все то время, что идет процесс. А идти он будет до-олго! Западники обязательно постараются затянуть разбирательство. Поэтому мы поступим тоньше. Я распорядился организовать несколько утечек в западные СМИ о том, что ты – проект КГБ. Тебе сорок два года, песни за тебя пишет коллектив композиторов, жена у тебя не одна – а целых две. Может, и еще что-нибудь придумаем.

– Арвид Янович – я поперхнулся чаем – Это же бред!

– На то и расчет. Желтая пресса своими абсурдными публикациями полностью девальвирует все заявления Саттера, западные обыватели не будут знать, чему и кому верить. Потом мы выпускаем тебя на гастроли в Японию и США – все видят настоящего Виктора Селезнева и перестают верить разным домыслам.

Собственно, все так и произошло. Еще до вылета в Вену, зарубежная пресса запестрела такими статьями и фотографиями, что я только диву давался. Эти западные газеты присылали нам прямо из ЦК с фельдъегерем, так что мы читали журналистские «шедевры» одними из первых. Вся студия просто ухахатывалась над историями о «тайной жизни» Виктора Селезнева. Я грешным делом даже думал, сделать под эти статьи отдельную «доску почета» или юмора, но Клаймич меня отговорил. Просто собирал вырезки в отдельную папочку. Будет потом, что внукам показать.

– Мы не шлялись – я тяжело вздохнул и посмотрел поверх головы Пельше – Мы выходили купить жвачки.

– Виктор, что за детский сад? От делегации ни ногой! – старик постучал тростью об пол. На нас стали оборачиваться. Романов оторвался от разговора с вице-канцлером и вопросительно посмотрел на меня. Я пожал плечами и тут же увидел, что Генсек призывно машет мне рукой.

– Вот, познакомьтесь – рядом с Романовым и австрияком стояло аж два переводчика – молодая женщина в строгом костюме и пожилой представительный мужчина – Виктор Селезнев. Краса и гордость советской эстрады. А это господин Герман Шмидт. Австрийский вице-канцлер.

Жму руку толстячку, внутренне морщусь от потных рук Шмидта. Но на лице моем благожелательная улыбка.