Алексей Вязовский: Сияние Красной Звезды

Чиновник обалдело покачал головой.

– Ну ты даешь… Если все так… Тогда ладно.

– Вить, вот, надень – в гримерку зашел Леха и протянул мне черную повязку. Я автоматически взял ее и начал крутить в руках. Позади моего кресла стояла наш стилист Света и вносила лаком последние штрихи в мою шевелюру. В зеркале гримерки отражался стройный, широкоплечий парень в белых джинсах и белом пиджаке, надетом на черную шелковую футболку. Майка была вышита огромными красными звездами. Все очень стильно и необычно. Должно произвести впечатление даже на взыскательную западную публику. Черная повязка в мой образ ну никак не вписывалась:

– Что это?

– Руководство велело всем нацепить – Леха показал повязку на правом рукаве своего пиджака – Типа скорбим вместе с американцами. Они все на прием заявились с повязками. Я выглядывал из-за кулис.

– А я не скорблю – я бросил повязку на пол и под одобряющим взглядом Светы прошелся по гримерке. Вроде все сидит хорошо, нигде ничего не мнется.

– Да, брось, Вить – «звездочки» уже согласились, Львова прикрепит им повязку на рукава платьев – «Мамонт» наклонился и поднял скорбный атрибут.

– Еще раз. Я не скорблю. И своей группе не дам. Ты знаешь, где Романов?

– Сейчас спрошу Вячеслава – Леха вышел, а я тяжело вздохнул. Предстоит битва.

Через пять минут переговоров по рации, сотрудник 9-ки проводил нас в отдельный кабинет, где Романов повязывал сам себе под смокинг черную бабочку. Рядом стоял помощник в военной форме военных связистов, в кресле сидел курил Пельше.

– Ну что там у тебя, только быстро – бабочка у Романова никак не хотела повязываться.

– Образ солистов группы утвержден еще в Москве – я набычился – Мы семь кругов ада прошли прежде чем нам все согласовали. Теперь требуют нацепить вот это.

Я кинул на стол перед Романовым повязку.

– Ну и в чем проблема? Я тоже ее надену. Арвид Янович ваша где?

– В мусорке – Пельше выпустил вверх длинную струю табачного дыма.

– Даже так? – Романов внимательно посмотрел на старика – В чем же дело? Мы же дали согласие.

– Это Черненко дал свое согласие. Без обсуждения. Переговоры еще не начались, а мы уже прогнулись перед американцами.

– Ты тоже так думаешь? – Генеральный повернулся ко мне.

– Да, думаю. – Я с вызовом посмотрел на Романова – Бжезинский был редкостной сволочью. Русофобом и ярым антисоветчиком. На его совести если не военные преступления, то уж точно многочисленные попытки их организовать и спланировать.

– О мертвых либо хорошо, либо ничего – Романов покачал головой – Хватит сводить счеты с трупами.

– Правильно поговорка звучит так – я уселся рядом с Пельше на стул – О мертвых либо хорошо, либо ничего кроме правды. А правда заключается в том, что все мы станем жить безопаснее после его смерти. Земля ему стекловатой. Именно такие фанатики-антисоветчики нажимают ядерную кнопку и начинают атомную войну.

Романов покосился на помощника, к руке которого был пристегнут черный пластиковый чемоданчик. После того, как айфон оказался в руках Пельше и Веверса работы по системе «Казбек» были ускорены. Похоже, что офицер в форме связистов как раз и отвечает за ядерные коды запуска ракет, которые находятся вот в этом простом дипломате из дешевого пластика. Интересно, а как он работает в Австрии? Нужны же специальные радиоантенны. Или он еще не доведен и его и взяли сюда, чтобы проверить работу так сказать в боевых условиях? Надеюсь у Устинова, что остался в СССР «на хозяйстве» и в отсутствие Романова замещает его посту главы Политбюро, тоже есть такой же чемоданчик. То, что у Устинова есть твердая рука, которая если что – не дрогнет – я знал точно.

– Что же делать? – Генеральный, наконец, закончил с бабочкой и стал как и я десять минут назад, вертеть в руках черную повязку – Черненко, конечно, поторопился с этим решением. С другой стороны злить американцев не хочется.

– Сейчас они на нас наденут повязки, потом скажут – ваши песни слишком веселые. Меняйте репертуар. А там дело и до договора дойдет… Нельзя прогибаться. Хотят сами «скорбеть» – пусть. Но нам пусть не указывают. Да и австрийцы, я думаю, не в восторге.

Я посмотрел на Пельше, ожидая поддержки, тот согласно кивнул.

– Хорошо – Романов вздохнул и бросил повязку в корзинку – Поставим себя с самого начала жестко. А Черненко …пусть в гостинице останется. Скажем, что он неважно себя чувствует.

Я мысленно потер руки. Ага… из-за Бжезинского переволновался. Нет, ну отлично получилось! Романов все больше и больше дистанцируется от старой гвардии. Еще полгодика и он жестко почистит Политбюро от людей Брежнева. Все эти «кремлевские старцы» – Сусловы, Черненки, покойный Громыко – только тормозили развитие страны. Пора прибраться в доме. Избавиться от хлама.